– Лично я считаю, что это все бредни сумасшедших, и что в малых селениях все очень суеверные. Вот, например, если вы так боитесь вампиров и оборотней, почему же продолжаете жить здесь? – Вставил я весомый аргумент.

– Домнул Бырцой – старейшина деревни, рассказывал нам истории. В одной из них, он говорил. Что древние старейшины, заключили договор с нечестью, жившей в том замке. – Маришка указала пальцем на зловещее каменное построение, стоящее далеко на возвышенности в гуще леса, верхушка которого выглядывала из-за кронов вековых деревьев. – По этому договору деревня находится под защитой мистических сил, а жители в благодарность, раз в десять лет, приносят в жертву юную девушку. Четыре года назад, очередную девицу в замок к вурдалакам на съедение отправили.

Я все так же, с недоверием относился к ее словам, и не воспринимал их всерьез, поэтому насмешливо улыбался, чем очень разозлил Марику. Конечно же, поверить в это было очень непросто, и я воспринимал услышанное, не боле, чем детскую шутку.

–Ты мне, что, не веришь? Я сама, собственными глазами видела, как ее в повозку посадили и в сторону замка повезли.

Мы сошли с тропинки, и подошли к ветхому домику, который еще лет так двадцать назад нуждался в починки, и который, трудно было назвать домом, так как выглядел он как старый, полусгнивший сарай. Возле этой избушки было много высоких сосен, а за ней и вовсе не проходимая чаща. Кроны деревьев сплетались между собой над нашими головами, создавая густую тень, которая покрывала огромную площадь земли недалеко от дома, но кое-где пробивались лучи солнца, даря этому месту, ни с чем несравнимый завораживающий вид. Хотя время было где-то ближе к полудню, здесь же казалось, что уже смеркается.

Марика постучала в двери и позвала хозяина по имени, но вместо ответа из домика донесся жуткий храп. Тогда Марика открыла дверь и по-хозяйски вошла внутрь.

–Ну, чего застыл, как вкопанный? Заходи. – Скомандовала она.

Я, если честно, не очень торопился переступить порог, так как представлял, жизнь деревенских лекарей, совсем другой, чем было на самом деле.

Пересилив себя, я вошел в избу, и увидел спящего на кровати бородатого старичка. Везде, куда бы, не упал мой взгляд, был страшный беспорядок. То тут, то там с потолка свисали засушенные веники из травы, а по углам, чесночные вязанки, как и в доме домнула Флорина. А запах стоял такой, что рука самопроизвольно тянулась закрыть нос. Такая вонь возникла вследствие кучи старого грязного белья, горы не мытой посуды, плесени и перегара. Мне стало жутко, от того что придется жить в этой лачуге и я с трудом сдерживал себя, чтобы не сбежать от этого зловонного места сломя голову.

– Фу, – протянула девушка, сжимая нос своими тоненькими пальчиками, – дед Микулэ опять взялся за старое. Деревенские жители болтают, что он самый настоящий леший , раньше им был, а потом к людям подался .

– Да уж, он мало похож на обычного человека. – С отвращением заключил я.

Маришку развеселил мой ответ, и она звонко, точно колокольчик, засмеялась.

Старичок хрюкнул и пошевелился, завошкался, а затем открыл глаза. Я с удивлением заметил, что цвет их не совсем обычен, что-то среднее между землей и янтарем, да и выглядел он странно. Теперь я понял, за что люди прозвали старика лешим. Я лично никогда не видел и даже не верил в них, но почему-то подумал, что лешие и домовые должны выглядеть именно так: маленькие глаза прятались за густыми бровями, а нос был больше похож на сучек ветки, густая, серая борода доставала до груди. В ней виднелись крошки, листья и маленькие веточки. Странно, что в ней еще птицы гнездо не свили, думаю этому в деревни, никто бы не удивился.

– Маришка, деточка, это ты?– Весело протянул старичок, своим тонким с хрипотцой голоском.

– Да, дедушка Микулэ. Посмотрите, я привела вам ученика.

–Что ж, это очень хорошо. Как звать тебя парень? – Переключил лекарь свое внимание на меня.

– Тадэуш Петраке.

–А не доводился ли ты родственником семье Петраке из нашей деревни?

– Наверное. – Выдохнул я.
– Мой отец от сюда родом.

– Да, ты что? – Как то с серьезным удивлением спросил дед, а затем задумчиво произнес. – Какая трагедия, вот как бывает в жизни…

Мне стало очень любопытно, что же такого произошло здесь, в этих местах с моими родственниками, которых я даже никогда не видел. Отец старался не упоминать о своих родителях и малой родине, и обходил стороной любой разговор, касающийся места его рождения.

– Ну, пока располагайся, ученик, а я пойду, принесу нам на ужин чего – нибудь съестного. – Сказал странный старик и зашаркал ногами в сторону покосившейся двери, и вскоре скрылся за ней.

– Он странный, но очень добрый, ты вскоре привыкнешь к нему, – объяснила красавица, а затем, оглядываясь кругом, задумчиво произнесла. – В доме, конечно же, лучше убраться. Ты поможешь мне?

Я кивнул головой в знак согласия, хотя, получив огромное потрясения от жил. площади, мне хотелось удавиться, но такой замечательной девушке никогда бы не мог отказать, даже если бы захотел.

Мы принялись за уборку помещения, работа продвигалась весело и быстро, хорошо, что и домик был маленький, а то за день бы точно не управились. Маришка вытерла везде пыль, перемыла посуду, вымыла полы, перестирала белье. Я наколол дрова, натаскал воды, починил прохудившуюся крышу, дверь и окна. В общем, наработались мы на славу. После глобальной уборки уставшие, созерцали свои труды, и могу заметить, что дом преобразился: посветлел, засиял чистотой и свежестью, даже та злорадная вонь, сменилась запахом горных цветов, которые неподалеку нарвала Марика. Я был очень ей благодарен за ее энтузиазм и поддержку в этом нелегком труде, сам бы не справился, признаюсь честно.

Вскоре на пороге появился и хозяин дома. В его руках были два мертвых кролика, которых он держал за уши. Оглядел свою, заметно изменившуюся после глобальной уборки избушку, он одобрительно покачал головой.

– Ой, какие вы молодцы. Так намного лучше. Ну, что ребятня, небось, проголодались? Ну, тогда позвольте мне вас отблагодарить за помощь. – Сказал радушно старичок.

За ужином мы разговорились. Маришка весело щебетала и смеялась, пересказывая Деду Микулэ последние новости, а потом старичок расспрашивал о моей жизни, о семье, о занятиях в лекарской школе. Маришка забавно дожевывала кусок мяса и пытливо прислушивалась к нашему разговору, держа в одной руке кроличью ножку и время от времени откусывая от нее очередной шматок. Дед Микулэ, больше прикладывался к выпивке, закусывая хлебной лепешкой, сверху которой положил ломтики свиного сала, и мычал от удовольствия.