– Смотри-ка, мы снова в тупике, – произнес мужчина, оценивая обстановку. – Но я все же познакомлю тебя со своими друзьями. Меня зовут Роб, а это Сева, Миха, Ромыч, Камыш, Топор, Рубанок, Ковыль, Шуба, Мариус и Кухарь. Все мы живем тут, неподалеку. Наши семьи, да и мы сами, ездим на электричках, ходим по земле, ничего необычного. А недавно, у нас на районе, стали происходить странные события. Какие-то ублюдки, представляешь, захватывают поезда, останавливают автобусы, общественный транспорт, блокируют парковки. Нарушают общественный порядок, в общем, понимаешь. И при этом к тому же, режут людям уши! Режут уши и вытаскивают наушники! Ты представляешь!

До конца высказав свою мысль, мужчина выжидательно замолчал, с триумфальным видом успешного тамады, который уверен, что удерживает внимание аудитории. Ратмир молчал. Вдруг, один из чужаков, мужчина с краю, одетый в не по погоде теплый пуховик, тоже подал голос и отчаянно прокричал:

– Моя жена сошла с ума!
–

Мужчина на подножке удовлетворенно кивнул, словно только этого он и ждал.

– Вот! Вот!! У Кухаря жена с ума сошла! Поэтому мы пришли к вам, – «ведущий» снова обратился к Ратмиру. – Мы так поняли, ты тут главный? Так давай-ка разберемся, что тут у нас на районе происходит.

– Мы возвращаем вам слух. И мы будем делать это даже насильно, даже если вы уже не хотите ничего слышать, – спокойно сказал Ратмир.

– Паразиты! – отчаянно вскрикнул мужчина с другого краю шеренги.

– Воот, вооот! Посмотрите на Мариуса! – эпатажно возопил Роб, указав рукой на мужчину. – Он одинок, и это ВЫ сделали его одиноким! Человек потерял сон, потерял аппетит, потерял веру в человечество!! – последняя фраза прозвучало видимо слишком пафосно даже для него самого.

– Это нормально, что вы так чувствуете. Вам нужно переждать этот период, и ваша ломка пройдет! – выкрикнул Высокий.

–ПЕРЕЖДАТЬ! – не своим голосом прокричал Роб. – Да знаешь ли ты, что не все переживают эту вашу ломку! Многие готовы покончить с собой!

– Тогда присоединяйтесь к нам. Вместе легче… Наш штаб как раз помогает… Адаптироваться, – спокойно предложил Ратмир.

– Присоединиться! Ха-ха! А вы не боитесь, что к вам вот так присоединится слишком много пострадавших, которые не просили вас вмешиваться в их жизнь? Присоединятся и перестреляют вас, сосунков, всех до единого!

Ратмира как будто бы ничуть не смутила эта открытая, наглая угроза.

– Мы готовы защищать свои убеждения и нести свой крест. Мы спасаем общество, даже если это общество слишком сильно отупело и разложилось, чтобы осознать нашу правоту, – невозмутимо произнес он.

– А мы вам не позволим! Не позволим! – Роб, кажется, устал играть свою роль и окончательно вышел из себя.

– Ты, – Ратмир повернулся к тому, которого называли Кухарем. – Твоя жена была видимо помешана на наушниках. У нее поехала крыша, и это было до того, как мы вырезали их. Считай, что мы освободили ее, теперь у нее есть шанс на… Прозрение.

– Какое..?! – начал было мужчина, но не договорил, прерванный Ратмиром.

– А ты – теперь он смотрел на Мариуса. – Ты скорее всего и так был одинок. Ты живешь в маленькой дешевой квартирке в дрянном районе на забытой окраине. Жена твоя, хотя бы в силу возраста, уже давно умерла. Дети уехали. Ты был одинок в наушниках и остался одиноким без них. Ничего не изменилось. Мы лишь открыли тебе глаза на твою ничтожную жизнь. Возьми себя в руки, старик! Все в твоих руках! Вот, чего вы больше не умеете – мыслить. За множество лет вы привыкли, что кто-то услужливо заливает в ваши уши разный сброд, рассказывает вам как жить и поучает, или убаюкивает ваше сознание, засоряя его бессмысленным шумом, который производится ровно для того, чтобы вы ни о чем не думали и покорно следовали системе. Мы освобождаем вас. Мы – те, кто сам понял, как губительна эта система, и мы выведем вас к свету, создадим новый мир – чистый, разумный, девственный.

Вдруг страшный крик прервал вдохновенную речь Ратмира. Один из чужаков, Топор, окончательно вышел из себя и с громким победным кличем выстрелил перед собой, в тот же миг поймав грудью ответную пулю от одного из «Создателей».

Конец ознакомительного фрагмента.