– М-м-м… une orange… - шепчу я, - mersi…

– Что? Бредишь еще? – сверкает глазами от смеха друг. Он не понимает французский.

– Апельсин… спасибо… - перевожу я и поднимаю фрукт к носу, вдыхаю цитрусовый аромат. – Это французский.

– Понятно. Я заметил, что вы с Эстель лопочете не по-нашему. Что снилось? Ты улыбалась.

– Море.

– Значит, скоро волнующая весть тебе будет издалека. У меня бабушка сонниками увлекалась. И знаешь, сбывается!

Дни пролетали, только успевай замечать. Я в клинике уже три недели и итог – две операции на глазу, мои губы снова улыбаются, причем постоянно, слегка. Чувствительность еще не до конца вернулась, но опухоль от вмешательства уже прошла. Вид у меня дерзкий из-за приподнятых уголков губ. Вместо грубого кривого шрама на правой щеке, тонкая белая полоска, которая должна исчезнуть со временем. Я поверила в чудо, наконец-то! Впереди еще одна операция на глазу, будут корректировать веко, но она состоится уже после Нового года.

Я сделала себе подарок на праздник – купила мобильник! Радости не было предела, первый сотовый телефон в моей жизни. В нашем городке таких еще не продавали, все обзавидуются мне! Теперь могу звонить бабушке и Анечке, не выходя из палаты. Настроение поднималось с каждым днём, я скоро стану прежней, а через две недели еще и Новый, две тысячи второй год наступит! Тёма уже приготовил мне подарок, не говорит какой, дразнит негодник. И Эстель тоже намекает… ладно, наберусь терпения.

Пришлось огорчить бабулю и Анечку, они ждали меня к Новому году, а меня оставили в клинике, домой вернусь в конце января только. Ну и ладно, оно стоит того. Зато потом начну налаживать свою жизнь.

Снова стали гулять по городу с Артёмом. Я уже заранее скучала по нему, зная, что через месяц уеду из столицы, и мы вряд ли встретимся когда-нибудь. Сейчас мы отправились в океанариум, мне захотелось посмотреть на рыб. Очки темные я всё еще носила, хотя повязки и швы уже сняли.

Стояли в полутёмном тоннеле, и смотрели на акул, которые вальяжно плавали за стеклом в голубой воде. Я жалела их, здесь тюрьма, даже вдоволь поплавать негде. Как же им, наверное, хочется на родину, в океан… двинулись дальше, разглядывая парящих в воде скатов, интересные, будто крылья у них. Долго искали затаившегося между камней угря. Мастер маскировки! Когда перешли в другой тоннель, увидели скамейки вдоль стеклянных стен. Присели передохнуть, моей больной ноге нужен отдых. Прямо за спиной плавали рыбы, большие и маленькие, чуть не стучались в стекло, такие любопытные. Над головой тоже море с его обитателями, от воды блики по полу и по нашим лицам.

– Хорошо здесь… спокойно… - я сняла очки и наблюдала за неугомонными мелкими оранжевыми рыбками, которые стайкой метались за прозрачной стеной. Одна что-то таскала, остальные пытались отнять у нее добычу.

– У тебя есть парень? – вдруг спросил Тёма. Я удивлённо повернулась к нему. За этот месяц мы говорили обо всём на свете, старательно обходя эту тему. Сейчас он смотрел прямо на меня, ожидая ответа, и в его глазах плескалась нежность.

– Нет… то есть… я люблю, но вместе мы вряд ли будем.

– Почему?

– Когда… когда всё случилось, я написала Никите письмо, что уезжаю к маме в Париж. Не хотела, чтобы он видел меня такой… да и меня судить должны были. Вернее я так думала… - мне не нравился разговор, воспоминания кислотой жгли душу. – Мы хотели пожениться летом.

– Как же он тебя бросил после всего? Если любил… я бы не оставил тебя, помог бы.

– Тём, он не знает ни о чём, не надо винить человека зря.

– Он глухой и слепой?! Эта история, наверное, громкой была, жить рядом и…

– Никита живёт в Уфе. Это не близко, две тысячи километров между нами. Если бы он узнал о случившемся, то давно был бы здесь. А я не хочу ломать ему жизнь. Пусть живет своей жизнью, - раздражённо отвернулась от друга, стала искать глазами весёлую оранжевую стайку, но она куда-то исчезла, взгляд натыкался на других рыб, одна страшнее другой.

– Ты из-за лица так решила? Зря ты так… - Тёма повернул меня лицом к себе и стал пальцами трогать мои щеки и нежно прикасаться к здоровому глазу и губам. Я застыла от неожиданности. – Ты очень красивая… в твои глаза хочется смотреть, не отрываясь, а голос слушать постоянно… дышать твоим нежным ароматом и целовать…

22.

Я вскочила со скамейки и отошла подальше, сделала вид, что заинтересовалась огромной черепахой, которая лениво перебирала ластами. Меня потряхивало, и я совсем растерялась. Это что? Вдруг увидела в стекле отражение Артёма. Он подошёл ко мне и не решался заговорить.

– Не надо в меня влюбляться, Тема… мне это не нужно. Да и уеду скоро.

– Ты можешь остаться в столице, учиться и работать. Жить у меня, квартира большая.

– Нет… не могу. У тебя нет девушки любимой? Только честно! – засмеялась я, чтобы перевести тему в другое русло. Снова села на скамейку, парень присел рядом.

– Честно? Ладно… есть у меня… только это не девушка, взрослая женщина. Ей тридцать семь лет, – такой тяжелый вздох, плечи поникли, будто каменная глыба вдруг упала на них. – У нас просто связь, без любви.

– Разве так бывает? – никак не могла представить Артёма с взрослой женщиной, неестественно как то. Ему от силы двадцать три.

– Бывает. Пока тебя не знал, меня всё устраивало, а теперь… не знаю. И бросить ее не могу пока, слово ей дал. Я помогаю ей забеременеть. Так что между нами чисто секс, не больше. Осуждаешь?