— Неправильно ставишь вопрос, — я посмотрела на звёзды и потянулась руками к небу, словно хотела улететь далеко-далеко, где вся эта суета сует уже не будет меня волновать. Но поскольку крылья мои давно отвалились за ненадобностью, взмыть ввысь не получилось, а падать на грешную землю пока в мои планы не входило. Я опустила руки и повернулась к подруге: — С ней он познакомился раньше, поэтому по определению не мог променять меня на неё. Да и бог с ними, Галка, пойдём лучше Сашку как-то успокоим. А то совсем моего любимого соседа затюкала, поганка! — я развернула подругу и легонько шлёпнула её пониже спины, придавая ускорение. — И пора бы расходиться — опять из-за вас не высплюсь!

Про полученное вчера письмо я вспомнила лишь утром. Собственно, скорее всего, я бы вообще о нём благополучно забыла, если бы в мою личную переписку не сунули нос посторонние. Нет, я говорю не об Олеге. Письмишко вскрыли другие домочадцы. И «прочитали» его практически без остатка.

Ошмётки обсосанного до неразборчивости текста валялись по всей прихожей вперемежку с изодранными газетами. Из-под тумбочки я выудила единственный, чудом уцелевший клочок, на котором было написано: «…счастья. Виктор».

— Бли-и-ин… — простонала я, мгновенно вспомнив, где видела этот почерк. Других слов на тот момент у меня не нашлось.

Убитая горем, я села прямо на пол, привалилась к стене и, продолжая сжимать в руке обрывок «своих надежд», просидела так в прострации до тех пор, пока в прихожую, протирая глаза, не выплыл заспанный Олег. Поначалу он не понял, что происходит, но уже в следующую секунду оказался рядом, вопрошая, что стряслось.

— Федя… с котами… письмо сожрали… отморозки… кто-то им дверь открыл… — прошептала я и почувствовала, как по щекам побежали слёзы.

— Какое письмо, Рит?! — загремел Олег, тряся меня за плечо, но сказать я уже ничего не могла и лишь продолжала беззвучно оплакивать потерю.

— Одна из важнейших миссий животных в доме — приучать хозяев к порядку, — назидательно произнёс проходящий мимо Магистр.

От такой наглости я резко пришла в себя и вознамерилась в ярости запустить в него тапкой. Но он вовремя предупредительно выставил лапы:

— Лично я в вандализме не участвовал.

— Так, ладно, вставай, — решительно сказал Олег, рывком поднимая меня с пола и уводя на кухню. — Рассказывай. Что, очень важное что-то?

— Откуда я знаю… если они его сожрали… — всхлипнула я, размазывая по лицу слёзы.

— А чего плачешь тогда?! — психанул приятель.

— Обидно… к ним всей душой, а они… варвары… — я вытерла лицо протянутой салфеткой и, собрав волю в кулак, махнула рукой. — Да забей, Олег… Иди, собирайся, а я пока завтрак приготовлю. Нормально всё…

— Уверена?

— Сказала же — иди.

Конечно, нормального в этом ничего не было. Может, я это письмо всю жизнь ждала… Может даже, не одну жизнь… А с другой стороны, сама виновата. Откуда ж моим несмышлёнышам знать, что можно сжирать, а что нет? Это Маг у меня обученный… а других-то ещё учить и учить…

Но как же жаль! Теперь никогда не узнаю, что он там мне написал… Хоть правда звони и проси: «Будьте любезны, повторите ваше послание на бис, или на худой конец перескажите коротенько».

Я невесело усмехнулась. Лучше бы и не знать, что это от него…

— А от кого письмо-то было? — подобрался вплотную к моим мыслям Олег, когда мы уже всё убрали и сидели за столом.

— Не знаю, — отвела я глаза.

— Рит, это ненормально. Ты в последнее время не в тему взбудораженная, — поделился он наблюдениями, намазывая на тосты джем. — По-моему, тебе надо нервишки подлечить.

— Ага, как раз в дурдоме место освободилось, и доктор уже прикормлен, — огрызнулась я.

— Ну не обижайся, — миролюбиво проговорил Олег. — Серьёзно, ты какая-то сама не своя. Я тебя просто не узнаю. Поделилась бы проблемой со старым другом, глядишь, вдвоём что-нибудь и придумали бы.

— Да не бери в голову. Всё из-за этого убийства дурацкого… — я откусила кусочек безвкусного тоста, пожевала и, со вздохом отодвинув тарелку, спросила: — Лучше скажи, нарыл ты хоть что-нибудь?

— Не поверишь, почти ноль. Опрашиваю каждого недоумка, и практически никто ничего не видел и не слышал. Такое впечатление, что на свадьбе сплошь слепоглухонемые были. Зато попутно одну интересную информацию получил. Она, правда, к делу не относится, и тебе, думаю, не очень понравится… Говорить?

— Ну конечно, — уныло отозвалась я, заподозрив, что речь сейчас снова пойдёт о Викторе и его женитьбе. Олежка очень наблюдательный и не мог не заметить, что наши отношения с Азаровым, скажем так… несколько витиеватые.

Но я ошиблась.

— Знаешь, почему Даша так спешно уволилась? Она уехала за границу, — выдержав драматическую паузу, сообщил он.

— И что? — приготовившись к совершенно другому, я даже не сразу сообразила, о ком идёт речь.

— А она не одна уехала, а с Анатолием Мироновым. Оказывается, они любовники.