— Того, который рыжий, зовут Денис, а черноволосого — Илья. Их отцы какие-то бизнесмены вроде, подробнее узнать не удалось. Оба на данный момент свободны, как птицы на бреющем полете. Так что…

Она мечтательно улыбнулась, машинально покрутив прядь волос в пальцах. А я закатила глаза.

— Лена, ты неисправима, — практически простонала я, — пожалей их, а то сбегут, наплевав на диплом раньше времени.

Ленка только фыркнула, даже и не думая обижаться. У подруги с личной жизнью было сложно. Веселая, несомненно красивая, непринужденная девушка привлекала достаточно много мужского внимания, ныряя в каждые отношения, как в последний раз. Но самые длительные из них не держались дольше пары месяцев. Причины было две — либо ухажер не выдерживал Ленкиной шебутной и довольно откровенной на язык натуры, либо самой Ленке становилось невообразимо скучно.

Чаще всего случался первый вариант. А уж если незадачливый избранник пытался загнать девушку в «общепринятые» рамки, то довольно быстро наступал локальный апокалипсис, оставляя за собой разочарованную Ленку, удалявшуюся гордой походкой в закат, и слегка пришибленного (хорошо, что только морально) парня с нервным тиком на оба глаза.

Я каждый раз только подхихикивала под возмущенный рассказ подруги об очередном провале на личном фронте, считая, что если смотреть на это с юмором, то все не кажется таким уж страшным. Да и Ленке требовалась совсем не жилетка. Поэтому хихикали мы вполне себе в унисон.

И теперь подруга выбрала себе новую жертву. Я уже заранее сочувствовала парню.

— А как тебе его друг? Я заметила, как он с тебя глаз не спускал всю лекцию, — отвлеклась Ленка от своих мечтаний.

— Мне? Нет уж, спасибо, только меня сватать не надо, — я подняла руки в защитном жесте и замотала отрицательно головой.

— Почему? Только не говори, что у тебя есть парень и все такое. Твой Артем, конечно, весь такой замечательный, но вы с ним совсем не пара, — мнение подруги насчет Артема ни на грамм не изменилось за лето.

— Я не собираюсь встречаться с одним и тут же клеить другого, это мерзко, — я даже поморщилась, — да и дело не в Артеме.

— А в чем? — Ленка порылась в сумочке, достав шоколадную конфету, и теперь сосредоточенно ее рассматривала на предмет съедобности.

— Он какой-то… — я замялась, пытаясь подобрать слова, — опасный что ли. И от его взглядов мне не по себе.

— Мне кажется, ты преувеличиваешь, — конфета была одобрена, и теперь Лена соблазнительно причмокивала от удовольствия. Ззззараза такая, даже не поделилась! Хотя отобрать у подруги сладости было сложнее, чем кусок лосося у взбешенного медведя по весне, — впрочем, я тебе не нянька, сама разберешься.

Прозвеневший звонок прервал наш разговор, заставив поспешить на свои места. Я не удержалась и все-таки кинула быстрый взгляд на новеньких. Но парни тихо переговаривались между собой, совершенно не обращая на нас внимания. Я облегченно вздохнула и открыла тетрадь, не заметив быстрый взгляд черных глаз…

Из универа мы вышли около трех часов дня, и я с удовольствием подняла голову и зажмурилась, подставляя лицо теплому осеннему солнышку. Листья на деревьях еще были зелеными, даже не думая увядать, но каким-то шестым чувством уже ощущалось, что лето уступает свои права.

Ленка, махнув мне рукой на прощание, поспешила домой. Мне спешить совершенно не хотелось, особенно туда, где я живу. Все чаще и чаще в последнее время ловила себя на мысли, что домом это место назвать язык не поворачивался.

Я тяжело вздохнула, переступив через темную мохнатую гусеницу, зачем-то заползшую на асфальт. Она совершенно не смотрелась на серой грязной дорожке, вырванная из привычного органичного для нее мира. Я опустилась на колени и аккуратно взяла гусеницу к себе на ладонь. Насекомое ожидаемо свернулась, опасаясь. С улыбкой перенесла ее на газон неподалеку и, отряхнув ладони, продолжила путь.

Я ощущала себя этой маленькой гусеницей, выкинутой в чуждый и непонятный мир. Эти размышления крутились в моей голове все чаще и чаще, вызывая непонятную тоску внутри. Я жила будто по инерции, выполняя знакомые и привычные действия изо дня в день. Вставала по утрам, целовала отца, одевалась, шла на занятия или работу, затем на тренировку или к репетитору, потом был ужин и сон. Все по плану, расписанному на много лет вперед. От которого меня уже тошнило.

Я не чувствовала большого интереса к выбранной профессии, не в силах в свое время отказать отцу. Да, училась образцово, но ощущение бесполезно потраченного времени было все сильнее. Работу свою я выполняла так же хорошо, как и все остальное, получая одобрение коллег, но совершенно не получая удовольствия. Парень рядом со мной сейчас был идеален, но безразличен. Тренировки и занятия, выбранные отцом, полезные, но абсолютно не интересные мне. Это все было не моим. Я чувствовала себя будто в трясине, которая засасывала все глубже и глубже, не давая сделать даже глотка свежего воздуха. Мне не хватало чего-то очень важного и нужного. Вот только чего?

Я зашла домой и прошла в спальню взять спортивную сумку. На обратном пути столкнулась с отцом.

— Ты дома? — удивилась я. В это время отец обычно был в офисе, возвращаясь домой лишь поздно вечером.

— Да, забыл кое-какие бумаги, — он внимательно оглядел меня и чуть недовольно поджал губы, — ты на тренировку?

Я кивнула, не утруждаясь очевидным ответом. Уже давно его недовольство стало нормой и я не обращала на него внимания.

— Ужинай одна. У меня сегодня встреча с клиентом, буду поздно, — отец быстро обулся и вышел. Я равнодушно пожала плечами и, взглянув на часы, тоже ускорилась.