— Как жива? Но почему тогда она меня отдала? Как так вообще могло получиться? — у меня на глаза навернулись слезы, а голос сорвался на крик, — она меня бросила, да? Я стала ей не нужна?

Мой всхлип совпал с тем, как Илья крепко обнял меня, прижав к себе, и быстро заговорил:

— Нет, ты что! Никто тебя не отдавал! Твоя мама очень любила и любит тебя, и никогда бы не бросила, несмотря ни на что! Просто…, - Илья вздохнул и решительно продолжил, — тебя похитили, Аня. Тебя выкрали неизвестные, когда ты играла на заднем дворе. В тот день я немного задержался дома, моя мама попросила ей помочь, поэтому ты решила подождать меня, слепив снеговика. С тех пор мы тебя не видели. На поиски были брошены все силы, задействованы все возможности, но безрезультатно. Мы и тогда подозревали, что это сделал твой отец, но доказать это не удалось. Да и его обнаружить у нас тоже не получилось. Сейчас, думаю, этот вопрос уже отпал, все и так понятно. Тем более, что он сменил все ваши данные. Осталось только твое имя, но по нему найти ребенка было совершенно нереально.

Я несколько отстраненно пыталась осмыслить сказанное. Мама жива! Этот факт меня так ошеломил, что даже радость была какой-то приглушенной, не в силах пробиться через пелену остальных эмоций. А отец оказался тем, кто меня ее лишил. Как он мог? За что?

— Илья, как так-то…, - прошептала я, не в силах понять, — ведь я его ребенок, его кровь. За что же он меня так ненавидит?

Парень успокаивающе гладил меня по волосам и спине, пытаясь помочь мне все понять и принять, за что я была ему безмерно благодарна.

— Я не знаю, Ань, честно. Думаю, об этом тебе стоит спросить у него, — я отрицательно замотала головой. Разговаривать с отцом не хотелось совершенно, да и вряд ли когда-нибудь захочется, — или у своей мамы. Я думаю, что она прояснит этот момент.

— Я смогу ее увидеть? — я с такой надеждой посмотрела на парня, что он улыбнулся и поцеловал меня в лоб.

— Конечно, сможешь. Хоть завтра.

Завтра…сложно описать словами ощущения человека, который никогда не надеялся, но вдруг получил возможность…это как умирающему увидеть перед собой стакан с живой водой…это просто чудо! По лицу медленно расползалась улыбка. Вдруг меня осенило!

— Илья!

— Что? — тут же откликнулся он, прекращая покусывать мое плечо, посылая волны мурашек по телу.

— Но если я тоже оборотень, то почему никогда не могла…ну, стать этим волком?

Парень вновь нахмурился, отстранившись. Мне тут же стало зябко, и я поспешно прижалась обратно.

— Тоже долго не мог этого понять, если честно. Ведь в детстве я чувствовал твою волчицу, хоть и маленькая, но она была. Первый оборот у тебя должен был случиться примерно в тринадцать-четырнадцать лет.

— Но я ничего такого не чувствовала, никогда, — пожала плечами растерянно.

— Да, я это уже понял. Посоветовался с родителями, и мы пришли к единственно возможному выводу, — парень помолчал, пока я в нетерпении ерзала на его коленях, — тебя очень долго поили одной травкой, которая называется «драконий глаз» и довольно известна среди оборотней. Она сдерживает оборот, как бы «усыпляя» зверя, и ее дают беременным, чтобы исключить возможность спонтанного оборота и вреда будущему ребенку. Скажи, ты что-то принимала? Может, догадываешься, как это могло быть?

Я застыла. Догадка оглушила меня подобно молоту. Хотя, на фоне всего, что узнала об этом человеке, это уже казалось мелочью.

— Догадываюсь, — хрипло произнесла, сжав кулаки, — мне с детства говорили, что я больна какими-то приступами, хотя абсолютно ничего такого не помнила. Но отец, — на этом слове я скривилась, — настаивал, что отсутствие проявлений это прямая заслуга одного заграничного лекарства, которое он заказывает по особым своим каналам. На этикетке были незнакомые символы, я не знаю этот язык. Да у меня не было повода в нем сомневаться!

— Чшшшш, — попытался успокоить меня в очередной раз Илья, — забудь о нем. Теперь никто тебе не навредит. Все будет хорошо, верь мне.

Тепло расходилось по телу, успокаивая. Веки потихоньку наливались тяжестью, намекая на столь необходимый телу и разуму отдых. Но у меня оставался еще один вопрос, который вертелся на языке:

— А у меня получится когда-нибудь? Или уже поздно? — в моем голосе было столько надежды, что хватило бы на десятерых. Я никогда не знала об оборотнях, даже не догадывалась об их существовании, а теперь больше всего на свете хочу сама стать такой же, как они. ЧуднО…

— Я почти уверен, что сможешь, — обнадежил меня парень, вызвав несмелую улыбку.

— Правда?

— Правда. Ты же разговаривала со мной там, во дворе? — Илья хитро смотрел на меня, открыто улыбаясь и заражая улыбкой меня.

— Разговаривала, конечно. А что в этом удивительного? — я чуть пожала плечами в недоумении.

— Ничего, — кивнул парень, — кроме того, что волки не разговаривают с людьми, — и добавил, — если бы твоя волчица исчезла, то ты бы меня попросту не поняла и не услышала. Сколько ты уже не принимаешь это лекарство?