– О, у меня есть предположение, чем именно мы будем заполнять время, – Давид поиграл бровями. – А в перерывах я тебе покажу самые красивые места Эльфийского леса. Как раз погода хорошая, можем на озеро сходить. Купаться холодно, но насладиться видом – самое то.

– Делай со мной всё, что вздумается, – махнула рукой Инга и поднесла тост к его губам, предлагая укусить. – Я согласна на всё.

Давид играючи укусил её за запястье.

– Прямо всё? Забыла, кому предлагаешь? Я же придумаю то, что заставит тебя возмущённо пищать и угрожать мне расправой.

– Чего ещё мне бояться? В платье меня наряжали, красили в девочку, по магазинам таскали. После этих испытаний меня мало что пугает, спасибо сам знаешь кому, – она сморщила нос. – Просто имей в виду, тебе придётся составлять компанию во всех затеях, что придумаешь. Семья, одна команда, всё дела.

– Я могу снова потребовать платья. Каждый день, да ещё и новое. Страшно?

Ещё год назад Инга и слышать не хотела о смене гардероба. Простые штаны, способные пережить марш-бросок по пересечённой местности, кожаная куртка или военный китель, крепкие ботинки. Только сейчас она решилась попробовать новое. Начала с отращивания волос. Возможно, пора переходить на следующий этап. К тому же Инге хотелось сделать мужу приятное.

– Купим одинаковые? – взмахнула ресницами она. – Будем самыми красивыми в этом лесу.

– Я на платья не соглашался. Предложи лучше своему названному братику. Ему и идти будет больше, – Давид усмехнулся.

– Только не говори, что ещё обижаешься, – Инга обняла его крепче. – Это просто ритуал, ничего не поменялось. Вы по-прежнему лучшие друзья, а кого определили его духовным родственником – не имеет смысла. Лучше отвлеклись и представь, какое платье хочешь на мне увидеть.

– То, которое удобнее и быстро снимается, – Давид медленно откусил гренку. – Ты же понимаешь, в чём преимущество этой одежды?

– Подчёркивание женственности и спонтанный секс? – ответила она так, будто сдавала экзамен. – С первым полный провал, поэтому речь только о спонтанном сексе.

– Почему ты так не уверена в себе? Ты у меня самое привлекательное и женственное Безумие из всех возможных, – Давид шутливо приложил ладони к груди и издал восхищённый вздох, подражая упомянутому другу.

– Ты говоришь про какую-то другую жену-Ингу, – усмехнулась она. – На мне платья выглядят так же женственно, как на вешалке в шкафу.

– А, да-да, ты права, – Давид издевательски покивал. – Та меня хотя бы немного любит и греет.

– Осторожнее с огнём, Скорпион, – прищурилась Инга, после резко прихватила кожу на шее, тут же превращая укус в поцелуй.

– Иначе меня сожрёт огненный Мангуст? Что ж, это будет мучительно и приятно. А ещё на обряде прощания я требую, чтоб указали в причине смерти: умер от рук жены.

– Ладно, но я не буду уточнять, какой именно, – она поцеловала его в уголок губ. – Хотя нет. Я не позволю тебе умереть. Точно не раньше меня.

– Ты уже исчерпала свой запас. Теперь не надейся пролезть вперёд, – Давид ухмыльнулся и, допив кофе, поднялся. – Ладно, пойду приводить себя в привычный отталкивающий, но более-менее нормальный вид.

– Ты так хорош собой, что скоро нам нельзя будет выходить на улицу. Прохожие сворачивают шеи, когда ты проходишь мимо.

– Они просто борются с желанием плюнуть мне вслед, – отозвался Давид из ванной. – Скоро ты привыкнешь.

Инга усмехнулась и отпила кофе, приправленный корицей. К этому невозможно привыкнуть, точно не ей. Быть замужем за красивым мужчиной значит мириться с некоторыми сложностями. Особенно если тебя с куда большей охотой принимают за его дочь, младшую сестру или ученицу, но не за жену. Давид любит повторять, что он «тот, кто никому не нравится», но вряд ли в это верит ещё кто-нибудь.

Дожевав гренки, Инга собрала грязную посуду и, пока Давид был в ванной, навела порядок. Закончила одновременно с его возвращением, наблюдая через коридор, как он сушит тёмно-каштановые волосы полотенцем. Подходит к шкафу и не глядя вытаскивает одну из ряда аккуратно висящих рубашек. Сегодня – бежевую с высоким воротом. Оборачивается на Ингу и достаёт ей лёгкую накидку.

– Наденешь? На улице похолодало.

– Дэвиан огня не мёрзнет. Лучше сам одевайся. Я, конечно, буду рядом и согрею, но с твоим здоровьем болеть нельзя.

Давид не стал настаивать и убрал накидку с едва заметной неохотой. Забавно. Сколько ни говори, что из-за предрасположенности силы ей не бывает холодно, Давид всё равно волновался. Это грело сильнее вечного пламени в венах – его забота. Надев меховой жилет и высоко подняв ворот, он распахнул дверь и отвесил полуиздевательский, но грациозный поклон:

– Миледи, не удостоите ли чести прогуляться со мной?

– С превеликим удовольствием, мой принц, – она скопировала тон и присела в реверансе, разведя в стороны края тёмной рубашки, а после вложила пальцы в его руку.