– Ого, какая огромная, - восхитилась я.

– Да, - вторила сестра.

Благодаря Маринке мы обе поступили. В один институт, только факультеты разные. Стыдно признаться, но один экзамен, диктант, сестра сдавала за меня. Отмела все мои возражения: «Чтобы наверняка». Сдалась я быстро. Действительно, так будет лучше. Все несколько дней до диктанта мы до посинения разучивали подделывать подписи друг друга. Тоже на «всякий пожарный».

В общежитие нас тоже сестра устроила, в одну комнату. Правда, с нами еще одна девочка жила, Татьяна.

Только мы увидели свои фамилии в списках поступивших, как Марина деловито заявила:

– Надо работу искать.

– Как? Уже?
– погрустнела я.

– А ты как думала? Жить на что-то надо. Пока стипендию получим...

В общем, вместо осмотра достопримечательностей, о котором я так мечтала, мы оббивали пороги в поисках работы. Маринке повезло. Она устроилась в парикмахерскую. Мне, как обычно, везло меньше. Удалось найти работу только в ЖЭКе. Подъезды мыть. Не об этом я мечтала, когда в Москву ехала.

– Тебе везет, будешь в парикмахерской работать, - как-то заявила я сестре.

– Какая разница, где полы мыть, в парикмахерской, или в подъезде?
– удивилась Марина.

Мы хоть и жили в одной комнате, но разными жизнями. Я сдружилась с такой же тихой и блеклой Татьяной. Марина совмещала учебу с работой, вечерами бегала на свидания. При этом как-то умудрялась учиться на одни пятерки.

– Черт, где же москвича найти, одни приезжие, - сокрушалась Марина.

– Ты что, москвича ищешь?
– удивилась я.
– А как же любовь?

– Дура ты, Машка, - вздохнула сестра, - далеко ли ты со своей любовью уедешь, когда жрать нечего?

Но москвич все не попадался. Когда мы учились на пятом курсе, тихо скончалась бабушка. Мы с Маринкой написали заявление в деканате и на месяц уехали домой. После похорон сестра заявила:

– Квартиру надо продавать.

– Зачем?
– я сделала круглые глаза.

– Не все ж в общежитии жить, купим что-нибудь в Москве.

Пока Марина занималась оформлением и продажей, я ходила по любимым местам, прощаясь с городом детства. Вот здесь мы с Маринкой мороженым торговали, а здесь я впервые поцеловалась.

Покупкой квартиры в Москве тоже занималась Марина. На вырученные с продажи деньги удалось купить убитую однушку на окраине. Зато как мы радовались. Какая-никакая, а своя. Счастливые, вытаскивали оставшийся после предыдущих жильцов хлам, драили полы, клеили обои.

Получив диплом, Марина быстро нашла работу бухгалтера. Мне же, как всегда, не везло. Сестра была права - психологи на фиг никому не нужны. Приближался Новый Год. Марина собиралась на корпоратив.

– Машка, пошли со мной. Ну что ты все дома сидишь? Жизнь мимо проходит.

Я впала в депрессию. "Безработная, сижу на Маринкиной шее", - корила я себя. Пока сестра бегала по магазинам в поисках платья, туфель, делала прическу в парикмахерской, я сидела, вперившись невидящим взглядом в ящик.

– Ну, как?
– в комнату влетела раскрасневшаяся Марина, покрутилась передо мной, демонстрируя новый ярко-рыжий цвет волос. Я ахнула и показалась себе еще более блеклой и бесцветной. Захотелось заплакать, нет, зарыдать в голос.

– Все, собирайся, хватит киснуть.

Я отнекивалась, но упорства Марине было не занимать. Она решительно вытащила меня из кресла и за руку поволокла в ванную. Помыла мне голову, высушила волосы, навела макияж. Накрашенные, одетые в платья, мы стояли, обнявшись, возле зеркала.

– Вот видишь, все не так уж плохо. Ты - красавица, - сказала Марина.

Я улыбалась, но сравнение все равно было не в мою пользу. "Эх, почему я не Марина", - думала я, оглядывая сестру.

Из-за моих сборов мы, конечно, опоздали. Зашли, когда празднество было в самом разгаре. Все взоры устремились на нас. Я ужасно смущалась, не знала, куда деть глаза.

– Машка, не дрейфь, - Марина сжала мою руку.

Уж кто-кто, а сестра точно чувствовала себя королевой, удостоившей вниманием холуев. Не шла, а вышагивала, как по подиуму. На губах легкая улыбка, голова горделиво поднята. Тяжело вздохнув, я тащилась за ней, проклиная тот час, когда согласилась на эту авантюру. Лучше бы перед ящиком сидела. Нам помахали из толпы. Марина, как ледокол, рассекая танцующих, двинулась к спасительному якорю.

– Привет, Миша, - небрежно бросила она, усаживаясь за столик.