Не соображая ни хуя.

– Чего, Илюша, нос повесил?

Чего, милок, ты так невесел? —

Пропела ласково ему.

– Уж не садишься ли в тюрьму?

– Тюрьма – хуйня! – он ей ответил.

– Беда похуже у меня.

Тут, блядь, такое, что на свете

Несчастней всех, наверно, я…

– Ну, полно! Знаю твое горе.

И помогу тебе я вскоре.

И ковшик, что стоял у лавки,

Опять наполнила водой.

Из декольте достав две травки

И закрепив их на булавке,

Варить поставила настой.

Дрожали оба в ожиданье.

Илья – не веря в жизни фарт,

А баба – чувствуя азарт,

Шептала тихо заклинанья…

– Ну вот, Илья, питьё готово!

Илюша, не сказав ни слова,

Весь ковшик мигом притоптал,

А травку, обсосав, сжевал.

Пошёл по жилам кипяток,

К хую погнав крови приток!

И вдруг почувствовал Илья,

Как поднимается мотня,

Штаны трещат, холстина рвется…

Колдунья радостно смеётся!

И с удивленьем между ног

Увидел он могучий рог,

Который целился как раз

Прекрасной деве между глаз.

Вот это да! Такого хуя

Земля не видела давно.

Залупу вывали любую,

Все по сравненью с ним – говно!

А девица, от счастья взвыв,

Илью на спину повалив,

Рубаху споднюю задрала,

И над колом торчащим встала.

Примерившись пиздой, с размаху,

Решительно вскочила на хуй.

Тихонько вскрикнула сперва,

От первой боли замерла,

Хотела встать – не тут-то было!

Илья вцепился что есть силы,

И засадил ей до конца —

Аж побелела вся с лица.

Илья, дорвавшись до пизды,

Понятно, не бросал узды!

И баба, попривыкнув к хую,

Закрыв глаза, вздохнула сладко,

Внутри себя его смакуя,

Пошла размашисто вприсядку.

Илья же снизу поддавал

И лапами ей сиськи мял…

Через минуту оба взвыли

И с наслаждением приплыли.

Илья ей полный бак налил,

Всё, что за тридцать лет скопил!

Взопрели оба, точно в мыле.

Забив вдвоём победный гол,

Они объятья расцепили,

Ночной горшок Ильи разбили,

И грузно рухнули на пол…

…Илья не сразу оклемался.

Открыл глаза, лапнул рукой.

Уж не приснилось, испугался?

Потрогал член могучий свой…

А рядом баба еле дышит

И, словно печка, жаром пышет!

К ней проявивши интерес,

Он снова на неё полез…

Да… Мало ей не показалось —

Теперь с Илюшей не балуй!

И как бедняжка ни старалась,

Не падал богатырский хуй!

И вскоре поняла она,

Что помереть обречена.

«Сама себя поймала в сети!

Меня он точно заебёт.

Иль захлебнусь я при минете,

Иль жопу в клочья разорвёт,

И мне пиздец придёт во цвете, —

Мелькнуло у неё в мозгу, —

Коль я сейчас же не сбегу!»

Девица так себе решила

И собираться поспешила,

Пока Илья решил вздремнуть,

А после снова девке вдуть.

С трудом передвигая ноги,

Она помчалась по дороге,

Клянясь не покидать свой лес,

И больше – никаких чудес!

Илья часок-другой поспал.

Проснулся. Член мгновенно встал.

Пустую избу оглядел,

Смекнув, что больше не у дел,

Вздохнул и выглянул в окно —

Опять тусуется блядво!

«Ага, – решил себе Илья, —

Сейчас из дому выйду я.

Довольно шастать по кустам!

Уж я просраться всем вам дам…»

Сменил нательную рубаху,

Надел парадные портки,

Глотнул стакан единым махом

И грохнул об пол на куски.

Ну, Русь, готовься, жопу мыль —

Родился новый богатырь!

Что ж, мой читатель, так бывает:

Кого Судьба бедою мает,

Кто натерпелся столько лет,

Кому не мил уж белый свет,

Она или совсем погубит

И головой в говно засунет,

Или со смехом вознесёт

На самый верх своих высот.

Илюше, право, повезло!