Зайдя внутрь, дитя полей осмотрелось. Широкая лестница слева вела наверх. Пугало сразу отметило каменные перила с тёмными прожилками. Аккуратными, но расположенными хаотично. Широкий проём в стене позволял рассмотреть зал с камином, в котором мерно потрескивали дрова. Перед камином расположился коврик из звериной шкуры, на котором стояло два кресла, разделённых столиком. Рядом, но несколько в стороне, словно за креслами, разместились два мягких дивана, покрытых волчьими шкурами.

— Сюда, прошу вас, хозяин ждёт! — поторопил пугало франтоватый мужчина.

Оно молча прошло в зал и вновь остановилось, осматривая стены. Пугало заинтересовали висящее тут и там головы животных, картины, а ещё стоящие по углам мраморные статуи. Всё это было в новинку пугалу, ведь дом фермера был совсем не таким, хоть и имелось нечто общее.

Прекратив осматривать обстановку, пугало сосредоточилось на людях. Кроме хозяина и провожатого в зале находилось три вооружённых человека. Крепкие, плечистые, разные внешне, но весьма похожие внутренне и уж это-то пугало видело отчётливо, как и прячущуюся на втором этаже пятёрку.

— О, вас смущает моя охрана? — поинтересовался барон, элегантно смахивая с рукава камзола несуществующую пылинку. — Прошу, не обращайте внимания, это всего лишь меры предосторожности. В наших краях неспокойно, как-никак здесь хватает бандитов. Неурожай — вот и расплодились, — развёл он руками и вздохнул, но вся его игра пропала втуне.

— Бандиты? — переспросило пугало, и было в этом вопросе что-то настолько наивное, детское и вместе с тем пугающее, что барон растерялся.

— Ну, — начал он, пытаясь вернуть самообладание. — Да… Знаете, грабят всех подряд. И убивают. Ужас, одним словом. Да что же это я! — барон всплеснул руками, пытаясь взять себя в руки, укрывшись этикетом, вбитым в него с детства. — Меня зовут Хелл Оувер. А Вас?

— Меня? Вы спрашиваете моё имя?

— Ну да… — несколько опешил человек, пораженный подобным вопросом.

— Хм… кажется, мое имя Аах. Именно так меня называл Фермер, — немного подумав, ответил гость и отвернулся, принявшись рассматривать гобелен на стене с проходом в зал.

Пока непонятное существо, от которого по коже барона бегали мурашки, изучало генеалогическое древо хозяина дома, тот вытащил из кармана платок и быстро вытер выступивший на лбу пот. Он уже жалел о своем приглашении и плане, который казался до этого таким продуманным. Этот Аах оказался каким-то странным, неправильным. От одного его вида хотелось бежать. Без оглядки нестись как можно дальше, не оборачиваясь и молясь о спасении души. Смотреть на гостя оказалось тяжело и страшно. Барон опустил взгляд, увидел на краю плаща пятна засохшей, небрежно затёртой крови, и это привычное зрелище придало сил. Не оставалось сомнений — именно он убил людей барона. «Моих людей», — пришла злость, на миг вернувшая мужество.

— У-уважаемый, а где вы посадили эти пятна? — осторожно спросил барон.

— Это? Случайно попал под струю крови, — пояснил гость, пожимая плечами.

Он сказал это так просто, словно каждый день принимал кровавый душ. Будто бы пачкаться в крови сама собой разумеющаяся обыденность. Развернувшись, Аах пошёл вдоль стен, осматривая резную мебель и разнообразные безделушки. Он совершенно бесцеремонно брал заинтересовавшие его вещи, крутил в руках, ощупывал, разве что на зуб не пробовал, затем ставил на место и продолжал изучать другие. Что-то он узнавал, что-то нет. Но ему все было интересно.

«Будьте готовы!» — шепнул Хелл своим людям, наблюдая за гостем.

Он уже начал догадываться, что судьба свела его не с простым наёмником, а с кем-то особенным.

«У меня душа в пятках от одного его вида», — один из бандитов не сдержался и поделился рвущимся наружу страхом.

«У меня тоже», — тихо кивнул Хелл.

— Давайте присядем, — громко, обращаясь к Ааху, предложил барон, указав на длинный овальный стол, и первым подал пример, отодвигая торцевой стул.

Аах прекратил обход и с интересом проследил за человеком. От него не укрылось облегчение, на миг появившееся на лице барона, когда тот опустился на стул. Склонив голову и секунду подумав, пугало прошло к столу и молча село на предложенное место. Сложив руки на столешнице, оно выжидающе посмотрело на собеседника. Барон протолкнул застрявший в горле ком, отвел взгляд и махнул рукой своим людям:

— Принесите ужин!

Те тут же бросились исполнять приказ. Секунд десять потребовалось перепуганным бандитам на то, чтобы добраться до кухни, схватить запеченную утку, наполнить фруктами миску и поставить на поднос вино и бокалы. Зато обратно они возвращались добрую минуту.

— Прошу, не стесняйтесь, я люблю гостей, — сказал барон, обводя рукой расставленные блюда.

— Это мне? — удивилось пугало.

— Конечно, вам, кому же ещё, — радушно улыбнулся барон.

Стоило Ааху снять маску, как человек побледнел, а улыбка превратилась в гримасу ужаса и отвращения. Волосы барона встали дыбом и зашевелились, словно ожившие колючки или змеи, пытающиеся то ли защитить хозяина, то ли сбежать. Широко раскрытыми глазами, которые, казалось, вот-вот вывалятся наружу или лопнут, барон смотрел за тем, как пугало начало есть. Добродушно щурясь, оно раскрыло пасть и принялось метать в нее всё, что было на столе. Утка исчезла вместе с костями, фрукты со шкурками и лишь вино пугало пило по-человечески, наливая в бокал.

— В-вы е-еще ч-что-нибудь бу-будете? — заикаясь, срывающимся то на визг, то на шёпот голосом спросил Хелл.

— Ага, буду, — радостно отозвался Аах, откусив от яблока добрую половину.

Полный рот еды совершенно не мешал монстру общаться. Он мог спокойно жевать и говорить одновременно. Барону достаточно было один раз взглянуть на охрану, чтобы те поняли, что от них требуется. Генос принёс ещё еды, чтобы приблизиться к гостю, не привлекая его внимания. Вытащив секиру и замахнувшись, он что есть силы опустил её на затылок пугала, удивительно легко пригвоздив того к столу.