Лицо заливает краска, а шейх продолжает тихо посмеиваться.

– Ты мучаешь нас обоих. Будь чуть смелее, - подталкивает меня к действию. Его рука вдруг дергает за резинку моих трусиков, тонкая ткань жалобно трещит. Всего лишь одно движение, и я полностью обнажена, а дорогой предмет белья больше не пригоден к применению. От происходящего кружится голова, сознание плывет. Но я полна решимости быть смелой сегодня, поэтому берусь за пряжку ремня. Руки дрожат так, что ничего не получается. Шейх в конце концов расстегивает сам, сбрасывает брюки вместе с трусами, оглушая своей мощью, великолепием, огромным толстым членом, на который смотрю завороженно.

Столько силы, энергии, страсти в этом обнаженном мужчине.

Невольно делаю шаг назад.

– Для игр я слишком голоден, - Кадир подхватывает меня под ягодицы, резко поднимает вверх. Идет к постели, и при каждом шаге его член касается моих влажных складочек, едва не входит в меня, трется о лоно, вырывая из моей груди всхлипы, потому что ощущения невероятны.

Почти падаем на постель, Кадир сверху, окидывает меня горящим, настолько жадным, поглощающим взглядом, что хочется прикрыться. Безотчетно складываю руки на груди, но он убирает их.

– Расслабься. Дай мне взглянуть на тебя.

Убираю руки, чувствуя, как от жадного взгляда у меня перехватывает дыхание. В нем столько страсти, столько силы. Пальцы шейха стискивают мое бедро. Горячие, крепкие, заставляют меня раздвинуть ноги.

Кадир проводит рукой по складкам, нажимает на клитор, одновременно начиная толкаться в меня, медленно, ловя каждую мою эмоцию, не сводя пристального взгляда. Сердце начинает стучать с зашкаливающей скоростью. Только и могу что простонать приглушенно, безотчётно подаваясь навстречу.

Моя нервозность исчезает, на смену ей приходят совсем другие эмоции. Окатывает волна сладчайшего желания. От сжигающего изнутри жара мутнеет сознание.

– Ты моя, запомни, - проникая осторожно, очень медленно, шейх обхватывает ладонями мое лицо, наклоняется для поцелуя. Поначалу наши губы едва соприкасаются, но вот глубокий толчок, заполняющий меня глубже, растягивающий сильнее, и одновременно в рот проникает язык, завоевывая и лаская, каждый раз удивляя изысканностью новой ласки, касания.

Новый толчок, и мои внутренности превращаются в огонь. Обхватываю мощную шею Кадира, как единственную опору в этом мире, отвечаю не менее страстным поцелуем, зарываюсь пальцами в черные волосы, вырывая у шейха рычание.

– Пожалуйста, - умоляю слабым шепотом, едва осознавая, о чем прошу.

– Пожалуйста – что? – рычит Кадир, просовывая ладонь меж нашими телами и лаская самое чувствительное местечко, заставляя меня дрожать от удовольствия. – Тебе хорошо, Виталия? Скажи, насколько тебе хорошо?

Не могу ответить, голова мечется по подушке, дыхание свистящее, неровное.

Медленные искусные толчки становятся жестче. Боль, что была поначалу, проходит, остается совсем небольшой дискомфорт, мое тело подстраивается под размеры шейха.

Удовольствие нарастает, изгоняя все сомнения и страхи, оставляя только наслаждение от ритмичных глубоких ударов, дразнящих, ублажающих.

Прикусываю нижнюю губу, на верхней выступают капли пота, мое тело уже не поддается контролю, бедра помимо воли поднимаются навстречу каждому заходу могучего, гладкого члена. По всему телу волнами разливается тепло, до самых кончиков пальцев на руках и ногах.

Еще сильнее вцепляюсь в спину Кадира. Смотрю на его лицо, на лоб, покрытый испариной, натянутые жилы, стиснутые зубы. Его ягодицы работают неустанно, поднимаясь и опускаясь, как неутомимый поршень. Основанием ладони он продолжает возбуждать меня, давя большим пальцем на клитор, высекая искры из моих глаз. Закрыв глаза, выгибаю шею. Кадир утыкается в нее носом, царапая щетиной, обдавая горячим тяжелым дыханием, не прекращая вламываться в меня, даря невиданные ощущения, разрушая, и в то же время, делая меня полной.

Перед глазами проносится вдруг яркая вспышка, потом еще одна, все тело содрогается, словно внутри лопается пружина. Шейх откидывает голову назад и выдает громкий звериный стон.

Когда судороги проходят, мы не находим больше сил для слов. Не можем даже пошевелиться, Кадир так и остается во мне, прижимая сильно к своей груди, лишь немного повернувшись на бок, освободив от тяжести своего веса. И я не хочу отстраняться. Я опустошена, во мне словно все с ног на голову перевернулось. Я не ожидала этой ночи, такой страсти, такого напора…