Я стиснул зубы, но слова демона резко охладили мой пыл. Твою ж нулячью мать, а ведь он прав.

Мне в последнее время слишком часто это говорили.

— Не за что. Это мой тебе бесплатный совет, — демон великодушно махнул рукой, — Ты можешь хоть догонялки мне предложить, но помогать тебе я буду только после этого! — и когтистый палец ткнул в карты, — Поднёбная семиступка!

Я с яростным сопением выдул воздух через ноздри, а потом плюхнулся на задницу. Закрыл глаза, медленно вдохнул и выдохнул. Да, детский сад просто!

Могу ли я просто уйти?

— Можешь. Я даже не буду пытаться тебя убить, благодари своего ангела.

Хали во мне прорычала в ответ что-то неразборчивое.

Могу ли я сорваться в бой и убить этого демона?

«Марк, боюсь, мы не справимся», — раздалось предупреждение.

А демон опять расхохотался. Как меня уже раздражает этот смех.

— Ты хотел мне объяснить, что такое Тенебра.

— Всё просто, — демон продолжал улыбаться, — Ангел правду говорит. Небо — это порядок. Бездна — это хаос.

Вот чего было не занимать этому Дагону, так то, что он мог болтать сколько угодно. На это демон сразу пояснил, что вообще-то он отшельник. И поболтать хотя бы раз в год с кем-нибудь — большая удача.

— Небо определяет меру. Небо даёт силу. И это верно.

«Странно, что ты не сгорел на месте за эти слова».

Дагон даже не обратил внимания, а продолжил рассказывать о том, что демоны сами берут силу. Столько, сколько надо. Этим они и отличаются от ангелов — не ждут подачек от Неба.

— Мы — не спрашиваем. Мы сами отмеряем себе меру. В Тенебре сильный убивает слабых…

— Что же Аваддон не перебил всех? — с усмешкой спросил я.

— А кто бы ему позволил? — усмехнулся Дагон, — Армия демонов хочет жить.

— Но Белиар сказал, что ваш дьявол всё равно убивает сильных демонов.

Дагон задумчиво потёр подбородок:

— И это верно, — он поднял указательный палец, — Только руками приспешников.

Я посмотрел наверх. Ну да, всё, что творится в Инфериоре, можно списать на войну.

— Поэтому, червь, я и прячусь здесь. Я на порядок сильнее, но даже Аваддон не знает об этом. Это у Белиара амбиции, а мне жить хочется.

Он протянул руку, отщипнул листок у каракоза, и стал хрустеть им с видимым удовольствием.

— Ты скрываешь свою меру? — я разволновался.

— Ну, снизить её гораздо безопаснее, чем поднять.

— Поднять?

— Каждый сильный демон перед лицом смерти может стать на порядок сильнее. Правда, потом сдохнет.

«Трансформация демонов, помнишь?» — вдруг напомнила Хали.

Я кивнул. Получается какая-то ерунда. Дьявол, если захочет убить своих подданных, получит по самое не балуй от этих же подданных. Но они умрут. И он умрёт.

— Ну, а как ещё? Будто в твоём мире не так? — с усмешкой сказал Дагон, — Каждый может напасть на сильного врага, но при этом умрут все. Разве нет?

Это вызвало у меня усмешку. Это он про что, про оружие массового поражения?

Со вздохом я понял, что всё равно законы Неба и Бездны непонятны. Только и остаётся, что сторону выбрать.

Но вот слова о скрытии меры меня зацепили.

— Так мы играем, червь?

— Я — не умею.

— Мне же легче.

— Демон, ты же ещё и мысли читаешь.

— Это и нулю понятно.

— Дерьмо нулячье, это нечестно! — воскликнул я, поддавшись эмоциям.

— Тогда скатертью дорога, — Дагон махнул рукой, — И демона тебе не воскресить, и я тебя убью.

Я стиснул зубы. Это мы ещё посмотрим, кто и кого убьёт. Но если этот Дагон и вправду сильнее, чем сейчас кажется…

— Вот видишь, червь, варит же котелок.

«Марк, я могу подсказать правила», — вдруг сказала Хали.

Мои глаза округлились — то есть, ангел умеет играть в запретную игру? Даже у Дагона брови подскочили.

Впрочем, демон тут же вернул невозмутимый вид.

— Так даже интереснее.

— То есть, если Халиэль будет подсказывать, ты не против?

«Марк, ты только что возмущался, что он играет нечестно».

Дагон рассмеялся словам ангела:

— Даже стерва удивляется, какой же ты наивный. Ты реально думаешь, что мы с Белиаром не пытались друг друга обмануть?