— Что? — моргаю я, уставившись на нее.

Джонатан, ворча, перестает разговаривать с Эндрю и устремляет на мою дочь обвиняющий взгляд.

— Ты не должна была никому рассказывать.

Хмуро посмотрев на него, я встаю перед ней, заслоняя ее спиной. Мне не нравится, как он смотрит на нее или разговаривает с ней.

Однако Эбигейл, высунувшись из-за моей спины, весело говорит:

— А еще он мне дал немного коки.

— Что?! — резко спрашиваю. Я правильно услышала?

Джонатан нервно отступает, вскидывая руки.

— Я дал ей это только для того, чтобы она перестала плакать.

— Ты дал моей дочери коку, чтобы успокоить ее?! — повторяю я недоверчиво.

— Он сказал мне сделать только два глотка, но мне это очень понравилось, мама, поэтому я выпила всю банку!

Я качаю головой. Она плохо спит всю ночь. Даже сейчас дочь изо всех сил пытается оставаться на месте, подпрыгивая рядом со мной на цыпочках, а затем ее глаза расширяются, когда она обращает внимание на дом.

Эбигейл пытается отодвинуться от меня, чтобы исследовать его, но я хватаю ее за руку и прижимаю к себе.

Я ни на секунду не забываю, что это за люди.

Эбигейл продолжает тянуть меня и, в конце концов, я сдаюсь. Таща меня за собой, она мечется по дому Эндрю, проявляя интерес ко всему.

 — Джонни сказал, что мы останемся с Эндрю ненадолго, — радостно бормочет она, ведя меня к книжному шкафу.

— Он так сказал? — стону я. — Что еще тебе сказал Джонни?

Вместо того чтобы ответить, она резко останавливается, а затем невинно моргает, глядя на меня.

— Эндрю твой новый парень, мамочка? — спрашивает она, ее большие голубые глаза полны невинности.

— Боже мой, нет, — немедленно восклицаю я и делаю глубокий вдох, чтобы побороть шок от вопроса.

— Ладно! — весело говорит Эбигейл, совершенно не обращая внимания на мою реакцию, и тянет меня к телевизору.

Я не знаю, как она это делает, у нее должно быть какое-то шестое чувство, когда дело доходит до телевидения, но она берет пульт со стола и переключает каналы до тех пор, пока не находит мультфильм, который хочет посмотреть.

Смотря, как она погружается в мультфильм, я не могу объяснить, что чувствую.

Я рада, что с Эбигейл все в порядке и она не осознает, что происходит что-то плохое, но я также напугана до смерти. Я в ужасе от того, что не смогу защитить ее от того, что здесь произойдет.

Она такая маленькая, совершенно невнимательная и абсолютно уязвимая.

Если меня убьют, что будет с ней?

Холодный приступ ужаса, пронизывающий меня, настолько силен, что я едва не падаю на колени. Сердце колотится под ребрами, и я стараюсь выбросить эту мысль из головы. Если я и дальше буду так думать, то никогда не найду хорошего способа вытащить нас из этого.

Я решаю сесть на диван, в то время как она предпочитает стоять перед ним, подпрыгивая.

Эндрю и Джонатан продолжают тихо разговаривать возле входной двери, хмуро глядя друг на друга. Я стараюсь незаметно наблюдать за ними, деля внимание между ними и Эбигейл, но ничего нового не узнаю.

Хотела бы я слышать, что они обсуждают, но ничего не слышу из-за мультика Эбигейл.

Наконец, через несколько минут Джонатан уходит, а Эндрю исчезает на кухне, прежде чем снова появиться со свежим пивом. Подняв рюкзак Эбигейл с пола, он несет его мне, и мои мышцы напрягаются, когда он роняет его возле ног.

Я почти ожидаю, что мужчина попытается сесть рядом со мной, но он отворачивается и, подходя к креслу, опускается в него. Когда он откидывается и начинает пить пиво, я чувствую на себе взгляд его темных глаз.

Смотря вперед, это все, что я могу сделать, чтобы не подглядывать за ним.

Как нам выбраться из этой передряги? Как спастись?

Без кошелька побег невозможен. Но должен быть другой способ... должно быть что-то, о чем я не подумала.

Если бы у меня был доступ к своим деньгам, если бы я могла перевести их в банк, нам даже не пришлось бы ехать до Канады. Нам нужно было бы только добраться до аэропорта. Мы могли бы сесть в самолет и отправиться куда угодно...

Но мне понадобятся наши паспорта.

Черт, побег кажется невозможным.

Чувствуя на себе сверлящий взгляд Эндрю, медленно поворачиваю голову, чтобы посмотреть на него. Сжав челюсти и сузив глаза, он смотрит на меня с откровенным отвращением.

Не знаю, что я сделала, чтобы заслужить такую ненависть. Он сказал, что защитит нас, но теперь, должно быть, дважды подумал об этом.

— Она спит? — грубо спрашивает Эндрю, вырывая меня из мыслей.

Посмотрев вниз, я вижу, что Эбигейл свернулась рядом со мной клубочком.