Но мне было отказано. Резко и бескомпромиссно. Вплоть до угрозы увольнения. Но что значит карьера для влюблённой женщины, чьё сердце болит и разрывается вдали от дорогого ей человека?

Решение было принято. И вслед за отклонённым заявлением о мобилизации, на стол ректора Академии лёгло моё заявление об увольнении. Меня не стали ни уговаривать, ни удерживать. Оно и понятно: сколько ещё таких старательных, но бездарных в смысле магии женщин мечтает получить работу в Магической Академии?

Да каждая вторая!

Мне ведь просто сильно повезло, что подруга похлопотала за меня и устроила на хорошее место, дав не только незаменимую практику, но и научив держать себя с магами на равных. Без излишнего трепета и преклонения.

Ведь пусть мой магический дар настолько мал, что почти не заметен, зато рука у меня лёгкая и память хорошая. А ещё талант к медицине. И пусть так я не получила полноценного профильного образования, зато за годы практики при академии в качестве санитарки и помощницы на все руки, получила массу новых полезных навыков и знаний.

Я никогда не стеснялась задавать интересующие меня вопросы, если что-то было непонятно. К тому же коллектив у нас подобрался на редкость дружный и отзывчивый, поэтому целители с удовольствием и максимально доходчиво посвящали меня во все тонкости своей работы. Причём и тогда, когда работали с магическими потоками и когда использовали классический безмагический метод.

На то, чтобы видеть ауру человека и его энергетические каналы, моего куцего дара хватало, но уже впритык. Ни о каких заклинаниях и речи быть не могло. Единственное, что я ещё умела — это поглощать содержащуюся в амулетах-накопителях магическую энергию. Но вот только шла она не на увеличение резерва, а лишь кратковременно усиливало мою скорость реакции и выносливость.

Иногда это было необходимо.

Так что нужными знаниями, навыками и практическим опытом я обладала. Решимость моя не подлежала сомнению тоже. Поэтому, как только заявление на увольнение было подписано ректором, не прошло и часа, как я уже ставила свою роспись на контракте в городском пункте набора рекрутов-контрактников.

В условиях образования аномальной безмагической зоны в местах боевых действий, добровольцы умеющие работать в таких условиях ценились на вес золота! И платили им тоже, кстати, весьма неплохо. Это явилось весьма приятной неожиданностью, лишний раз утвердив меня в правильности принятого решения.

Так что, когда на фронт отправился очередной эшелон, я уже была в числе его пассажиров. И сердце моё радостно билось в предвкушении скорой встречи с Максимилианом, которого я не видела уже больше двух месяцев. Ожидание грядущего свидания окрыляло. Ещё совсем чуть-чуть.

Порталы уже не были надёжны, так что добираться ими непосредственно до расположения армии больше не представлялось возможным. Поэтому вновь, как когда-то в давние времена, для связи с фронтом стала использоваться старая железная дорога: по ней отправляя эшелоны снабжения туда и госпитальные поезда обратно.

Здесь-то я и познакомилась с Тильдой Крафт — неунывающей вдовой средних лет, как и я, ставшей добровольцем. Муж её погиб несколько лет назад из-за несчастного случая, дети уже выросли, а внуков пока ещё не предвиделось. Так что дома её особо ничего не держало. Всю жизнь проработав в главной городской лечебнице и обладая весьма обширными знаниями и опытом, она почти сразу, как началась война, перевелась в полевой госпиталь.

И пусть магического дара у неё не было вовсе, но и без него эта удивительная женщина прекрасно умела оказать первую помощь, обиходить больного, а то и помочь лекарю во время операции, буде возникнет такая необходимость. Плюс к этому ещё время от времени самолично моталась в столицу для сбора и комплектации необходимых медикаментов, материалов, инструментов и амулетов, не доверяя в этом деле службе тылового обеспечения.

Вялые мысли, воскрешающее перед мысленным взором самые приятные моменты прошлого текли неторопливо. А усталый, переполненный новыми впечатлениями разум медленно, но верно погружался в дрёму, под мерный перестук колёс, унося меня в мир грёз и сладких ожиданий.

Пробуждение было неожиданным и резким. Кто-то настойчиво тряс меня за плечо, приговаривая:

— Вставай, Эрин. Приехали. Надо быстро собираться и освобождать вагон. Тут уже на погрузку носилки стоят и как только вагоны заполнят, поезд двинется обратно!

— Уже приехали? — спросонья я непонимающе хлопала глазами и пыталась осознать полученную информацию. — Мы же должны были утром прибыть, а за окном ещё темень полуночная.

— Вот так вышло: пришли с опережением графика. В такое время рассусоливать не любят. Особенно, когда надо раненых и местное население эвакуировать. Прошёл слух, что линия фронта сдвинулась из-за нашего отступления. Так что того и гляди наш госпиталь на передовой окажется.

Сама женщина уже была полностью одета и вовсю готовилась к высадке: споро собирала постельное бельё, упаковывала остатки еды в сумку, при этом активно поторапливая меня.