Зажмурившись, я стискиваю зубы и задерживаю дыхание, в то время как пульсирующая боль охватывает те части тела, которые пострадали от падения. Наконец, она затихает. Резко выдохнув, я снова открываю глаза.

Логан с напряженным лицом отступает от осыпающегося края.

— С тобой все в порядке?

В порядке? Нет, черт возьми, не в порядке! Я вымокла до нитки и вывалялась в грязи. И теперь я почти уверена, что завтра мне будет не до боли. Я, конечно же, не смогу ходить, а у меня здесь куча работы. Проклятье!

Но это еще не самое худшее. Хуже только он. Он и его… эмоциональный терроризм.

— Черт! — Я шлепаю ладонью по отвратительной коричневой жиже, в которой барахтаюсь. Ошметки грязи разлетаются по всем сторонам, забрызгав меня с ног до головы. Немного даже попадает на щеку. Но это неважно, потому что их смывает дождь, стекающий ручьями по моему лицу.

И я решаю, что страданий на сегодня с меня достаточно. Сердито срываю рюкзак и швыряю его на другой берег ручья. Он опасно приземляется на самый край, едва не свалившись в воду.

Услышав смех, я смотрю на Логана и вижу, как его глаза искрятся от веселья, а на щеках появляются ямочки. Очевидно, своей вспышкой я дала ему ответ и, так как он думает, что я «в порядке», то может посмеяться надо мной.

Ну и хрен с ним.

Прищурившись, я мысленно перебираю варианты, как стереть эту ухмылку с его лица. Затем он протягивает руку, и возможность слишком очевидна и слишком хороша, чтобы упустить ее.

Не подавая виду, я хватаюсь за руку и, прежде чем он успевает поднять меня, дергаю его на себя. То, что он сидит на корточках, позволяет с легкостью вывести его из равновесия, и я отскакиваю в сторону, когда он, перевалившись через край, соскальзывает по склону вниз и приземляется посреди грязной лужи.

Несколько секунд он с ошеломленным выражением лица сидит, глядя на меня. Отвратительная жидкость стекает по его куртке, на лбу и волосах видны грязные брызги. Он быстро приходит в себя и, бросив на меня сердитый взгляд, оглядывает куртку в поисках чистого места, чтобы вытереть руки.

— Теперь ты довольна? — спрашивает он с обманчивым спокойствием.

На самом деле нет. Я не получила ожидаемого удовлетворения. Вместо этого я чувствую пустоту, усталость и даже стыд. Злая и смущенная тем, что позволила втянуть себя в эту… эту детскую месть. Это так не похоже на меня.

Но это подтверждает, что, несмотря на все его уверения, что «нам было так хорошо вместе», мы обладаем удивительной способностью выявлять друг в друге худшее. И это плохо. Я хочу, чтобы это закончилось. Мне нужно, чтобы это закончилось.

— Зачем ты это делаешь? — спрашиваю я сквозь зубы.

Он задумывается на секунду. Затем, не обращая внимание на льющиеся по его лицу струйки воды, он пристально смотрит на меня и говорит хриплым от волнения голосом:

— Потому что хочу вернуть тебя.

Я чувствую, как кровь отливает от головы и, забыв дышать я почти теряю сознание.

Я догадывалась об этом. Конечно, догадывалась. С тех пор, как мы приехали сюда два дня назад, он все время показывал мне это. Взглядом, словами, языком тела. Его поведение по отношению ко мне поначалу было агрессивным и конфронтационным, но затем внезапно сменилось отстраненной враждебностью, к которой я уже привыкла за последний год.

И все же я потрясена, услышав, как прямо он говорит об этом.

— Но я не вернусь к тебе, — мой голос дрожит и еле слышен.

— Почему? — спрашивает он. Простой вопрос, казалось бы, обыденный, но задает он его с таким пылом и решительностью.

Какое-то время я не могу вымолвить ни слова. Они застряли у меня в горле. И я пытаюсь выдавить их из себя.

— Потому что ты разбил мне сердце, — наконец выдыхаю я. И через несколько секунд, прислушиваясь как сердце стучит в ушах, добавляю: — Ты разбил меня.

Он вздрагивает, как от пощечины.

Как будто только об этом узнал.

Как он мог не знать?

— Я все исправлю, — говорит он, пытаясь перекричать шум дождя. — Мы можем это исправить.

Нет. Я качаю головой. Когда мы закончим мучить друг друга? Когда поймем, что этого достаточно?

Лицо Логана напряжено, и он стискивает зубы, а затем преодолевает то короткое пространство между нами в грязной яме, в которую мы каким-то нелепым образом попали вместе. И останавливается только тогда, когда оказывается в опасной близости ко мне.