Снова взрыв хохота. Делайла спряталась за колонну и схватилась за голову.

– Ты говорил, Стоунер, у меня плохой вкус, – начал Фрэнк. – Что насчет твоего? Слыхал я, ты себе такую выбрал, что самому осточертела.

Смех.

– Кретины… – устало выдохнул Аавилл. – По-моему, я не раз говорил, что никого я не выбирал. Рыжая стерва сама решила, что имеет право абсолютно на все в этом городе, в том числе и на меня.

Дальше Делайла не слушала. То, какую жизнь вели отморозки из банды, ужасно ее смущало. Разве в этом она заключалась? В деньгах, запугивании и гулянках? Неужели просто она ничего не понимала?

«Я не праведница. И вообще я есть хочу, меня совершенно не волнуют незнакомые мне люди!» – попыталась отвлечься она и сдвинулась с места. В этот же момент прямо перед ней пронесся мотоцикл, а затем объехал вокруг нее несколько раз, постепенно сужая круг, очевидно, желая припугнуть, и остановился перед ней, абсолютно остолбеневшей.

Парень снял шлем, и на Делайлу устремился холодный, мрачный взгляд темно-карих глаз, прожигавший ее насквозь. Сколько ему пришлось учиться, чтобы так испепелять взором, настолько, что хотелось бы забиться в угол и никогда оттуда не выходить? Почти таким же внушением обладал сегодняшний посетитель. Да даже телосложение, реакция, бесстрастие, глаза, лицо… все одно и то же!

«Черт тебя подери, это твой отец пожаловал мне кучу денег!..» – Делайла расширила глаза от шока, удивляя этим и Аавилла, ведь он-то ждал испуганного вида, стынущей крови в жилах, а не разочарования в своих ожиданиях. Даже интересно стало наблюдать за тем, как в нем проявлялось что-то новое, помимо вечной злости.

– И куда же подевался твой друг? – с насмешкой спросил он, не пожелав растеряться надолго, ведь это не входило в его стиль. – Неужто с ним что произошло?

Делайла сжала кулаки и повернула голову в другую сторону, однако попытки просто обойти Стоунера не предприняла – боялась, что только сильнее навредит. Такому человеку вообще фиолетово на то, что почувствуют при его издевках другие, и здесь Делайла задалась вопросом: что будет ощущать он, когда через эти пытки пропустят и его? Что скрывается под железными масками у таких людей, что толкает их на извращения, издевательства над другими?

– Аавилл, Аавилл, не мог предположить, что ты проявляешь интерес к мальчикам… – раздался насмешливый тон неподалеку. – Наша рыжая красотка ему, значит, не нравится, и теперь я совершенно точно знаю, в чем дело!

Бертран и Стоунер разом обернулись на голос, обнаружив загибающегося Орлеана. Делайла, вспомнив слова парня и прокрутив их в голове, сама невольно рассмеялась, и сдерживать себя не находила сил. И хоть к теме это не относилось, Делайла очень хотела знать, каким образом Файеру, никогда не унывающему оптимисту, удавалось так неожиданно появляться и именно в нужный момент.

– Когда ты наконец заткнешься, Орлеан? – раздраженно буркнул Аавилл.

– Да ты не бесись, чувак, я же никому ни слова не скажу, – Орлеан выпучил глаза, отступив на шаг назад и подняв руки вверх, будто сдаваясь, а потом перевел хитрющие глаза на Деллу. – И ты никому не скажешь, ага?

Делайла не могла нормально ответить, ее весьма забавляла игра парня, доводящая Стоунера до белого каления, смех сдавливал ребра, поэтому она подняла два больших пальца вверх.

– Круто! – Орлеан тут же оживился, глаза загорелись, и он, как горный козел, подскочил к другу, схватившись за его плечо и повиснув на нем. – Теперь у нас будет одна общая тайна! Как в Гарри Поттере!

– И вовсе Вейн мне не парень… – вымолвила, наконец, Делайла, сама не зная зачем.

Орлеан на миг перестал виснуть на плече Аавилла, посмотрев на нее с раскрытым ртом, но тут же снова затараторил с еще более широкой усмешкой:

– Это же здорово! Вот видишь, твой любимый свободен, и никаких гей-клубов по выходным! Ну или по будням… Ты же ничего ко мне не чувствуешь?

– Файер, бестия ты рыжая… – Стоунер не договорил, схватив друга за ворот.

Тот на секунду растерялся, но уже через мгновение лукаво сузил глаза и криво ухмыльнулся. А вот Делайла начала беспокоиться.

– Ты такой хорошенький, когда пытаешься делать серьезную мину, – Орлеан оттянул щеки Аавилла, приговаривая: – Ути-пути-пути!

Этой выходки было достаточно, чтобы Стоунер скривился и быстро разжал руки, словно ошпаренный. Делайла снова засмеялась. Ей происходящее показалось… милым? Может, есть что-то в этом вроде как садисте, или так просто казалось?

– Пацаны, я Гарри Поттер! – разорвал тишину восторженный голос Орлеана.

– Я же говорил, что его и без пива нехило вставляет, – сразу же усмехнулся кто-то из банды.

А продолжения разговора Делайла не узнала, потому что и время смеяться закончилось, ведь Аавилл-то стоял тут и гневно смотрел на нее, совсем не настроенный на шутки, а тем более с ней. Если Орлеану все балаганы прощались, то какой-то там Бертран – вряд ли.

– Продолжим. На чем мы остановились? – Стоунер сделал шаг вперед, не сводя холодного, пронизывающего до костей взора.

– Не лезь к бедной девочке, приведет она тебе завтра твоего красавчика, имей ты совесть и терпение, – снова явился Орлеан, хватая друга за локоть со строгим видом, словно приходился ему отцом.