— Ну привет, — шелестят тихие слова у меня в волосах, заставляя жмуриться от стремительно наваливающегося расслабления. Только в этот момент я по-настоящему понимаю, несколько была напряжена.

— Привет. Вкусно пахнешь.

— Пришлось намылиться дважды. Денис мне намекнул, что я начал вонять.

Я тихонько смеюсь. Знаю, что Матвей прилично с ним повздорил из-за приезда матери, из-за чего тот не появлялся в больнице несколько дней. Хорошо, что в конце концов они помирились. Не только мне сейчас нужна поддержка. Она вообще всем нужна, когда жизнь даёт сбой.

— Самое херовое в сломанной челюсти — это то, что нельзя с тобой целоваться, — сетует Матвей, поглаживая мою спину.

— А я-то думала, сломанные рёбра умерили твой пыл.

— Ты шутишь, что ли? — Он снимает мою руку со своего затылка и тянет её к паху. Под полотенцем он твёрдый. — Жду не дождусь, чтобы это поскорее исправить.

Низ живота и щёки теплеют. Со всем случившимся пиздецом я стала забывать, насколько Матвей темпераментный.

— Надо картошку выключить. — Коснувшись губами его щеки, я встаю. — Ты ничего не имеешь против молока в пюре?

— Съем всё, что дашь. 

— Когда у тебя следующий платёж за квартиру? — спрашиваю я, после того как дыхание приходит наконец в норму.

Секс с тем, у кого сломаны рёбра, не предполагает разнообразие поз, и теперь у меня жутко гудят ноги. Но даже несмотря на это и мою боязнь сделать Матвею больно, было отлично. В глубине души я была уверена, что не смогу отпустить себя из-за скопившегося напряжения, но физиология убедительно одержала верх над страхами. Неделя без секса и для меня стала слишком долгой, хотя раньше я могла обходиться без него куда дольше — например, когда Роман уезжал в командировки.

— Это не имеет значения. У меня есть деньги.

Судя по тону, Матвей не допускает ни единой возможности принять мою помощь. Это удручает. На днях я специально открывала сайты недвижимости, чтобы выяснить примерные цены на аренду квартир в этом районе. Суммы за жильё такого уровня более чем приличные, даже по моим меркам. А ещё я знаю, сколько Матвей получал у Романа. Этих денег недостаточно для того, чтобы платить за аренду и безбедно существовать целый месяц, не говоря уже о возможности копить.

— Матвей, пока ты временно не работаешь, я готова помочь. У меня есть деньги, и мне это не сложно. Я провожу в этой квартире почти столько же времени, сколько и ты…

— Стелла, нет, — перебивает он меня. — Если я не в состоянии дарить тебе подарки, то хотя бы квартиру буду оплачивать сам.

— Это глупое упрямство, — возражаю я, стараясь не звучать чересчур категорично, чтобы его не задеть. — Что хорошего в том, если тебя отсюда выселят?

— Я не собираюсь валяться дома вечно. Недели через две я смогу выйти из дома без этой повязки и найду работу. Не нужно за меня переживать.

Чтобы не пускаться в бесполезный спор, мне приходится запереться в ванной. Я чувствую отчаяние и бессилие. Было бы куда спокойнее, если бы Матвей позволил мне заплатить. Так я бы меньше переживала, что квартира, которую Матвей снял для нас, обходится ему слишком дорого, и смогла хотя бы ненадолго забыть о том, что это по моей вине он лишился заработка и вынужден сидеть дома.

Когда я снова появляюсь в спальне, то застаю Матвея натягивающим спортивные трико.

— Денис позвонил, — поясняет он. — Скоро заедет. Хочет передать кое-что.

Внутренне я съёживаюсь от необходимости с кем-либо встречаться, но вида не подаю. Это ведь вполне нормально — время от времени встречаться с его знакомыми. Уютный вакуум остался позади, и нужно осваивать социум.

Однако внутри всё продолжает протестовать. Возможно, потому что Денис, в отличие от Матвея, действительно ведёт себя на двадцать три, и его присутствие подчёркивает разницу между нами. Когда они шутят между собой или когда он непроизвольно продолжает обращаться ко мне на «вы», хотя Матвей просил его этого не делать, мне хочется сбежать.

— Он совсем ненадолго, — говорит Матвей, поймав меня на кухне за приготовлением очередного смузи. — Не переживай, ладно?

И это мне тоже не по душе. Что несмотря на все мои попытки вести себя естественно, он подмечает мой дискомфорт и пытается это исправить. А так быть не должно. Он имеет право общаться со своими сверстниками, когда вздумается, без оглядки на чувства той, с кем он… Что? Встречается? Спит? Я до сих пор не могу подобрать слово, характеризующие наши отношения. Скорее, даже боюсь его подобрать. Формально я ещё состою в браке.