— Помнишь, ты говорил о множестве меток магии земли? Может это были заготовки заклинаний, которые он активировал с расстояния?

— У таких заготовок должен быть предел. Я искал магию и теплую кровь на несколько километров вокруг. Ты представляешь, насколько надо быть опытным и подкованным, чтобы держать на активации столько конструктов? Если ему это под силу, то он бы меня просто размазал.

— А если это и есть его сила? — задумчиво произнесла девушка. — Что если вся его сила в том, что он может держать конструкты далеко от себя?

— Хватит, — вздохнул парень и поставил чашку на стол. — Мы уже придумываем проблемы там, где их нет.

— Я просто предположила, — буркнула девушка.

— Надо проверить, — вздохнул парень. — Найти имперского мага и сразиться с ним. У меня пока нет вариантов, как это провернуть, но…

— У меня есть идея, — задумчиво произнесла Тук. — У меня в должниках парочка имперцев.

— Кто такие?

— Убийцы, — пояснила девушка. — Последние из рода Золотого дракона. Лучшие профессиональные убийцы империи. К тому же одному из братьев я модифицировала ноги и немного руки.

— В смысле «модифицировала»?

— Немного тьмы, немного знаний анатомии, и руки с ногами меньше устают, сильнее бьют и очень быстро заживают, — пожала плечами девушка. — Они дадут всем знать, что готовы принимать заказы на магов, а выполнять их будешь ты.

— Я думал, что сам буду выбирать противников, — недовольно буркнул Рус.

— Тебя первая же застава на границе «окольцует». Учет, слежка и прочее. Тебе не дадут ступить и шагу, а с моими людьми ты пройдешь как слуга. Пара заказов, чтобы понять свой уровень и уровень противников, а затем обратно.

Рус недовольно насупился.

— В качестве слуги я в империю не поеду.

— Тогда можешь идти в качестве меченого мага. У тебя будет ошейник. Как только какому-нибудь стражу или чинуше не понравится твой тон или взгляд — он тут же активирует ошейник, который придушит тебя как бешеную собаку. Никакого суда, никакого следствия и даже могилы. Для имперцев такие, как мы, не совсем люди.

— У тебя есть способ, чтобы связаться с этими людьми?

— Да. Я оставила эту лазейку.

Рус вздохнул, недовольно постучал пальцами по подлокотнику и кивнул.

— Хорошо. Давай попробуем.

Два старых друга шли по ночному поселку, который вырос рядом со стройкой темной цитаделью. Ночное небо было устлано яркими звездами, но это нисколько не мешало упырю умиляться новым видом магических существ.

— Хойсо! Хойсо, ты посмотри на это! — чуть ли не подпрыгивая, произнес Роуль.

В руках его был небольшой комочек черного марципана, который с урчанием поглощал миндальные орехи.

— Оно ест! Не убивает, а просто ест! — восторженно заявил он и сунул под нос черту этот комок.

— Роуль, я понимаю, что полнолуние рядом, но это не повод приручать магически созданное существо, да и вообще…

— Кстати, — недовольно сморщившись, произнес Роуль, скинув с руки живой марципан на землю. — Оно не только жрет, но и срет…

Упырь принялся вытирать руку, перепачканную черными густыми чернилами о мантию.

— Это сейчас оно сделало? — уточнил друг, приглядываясь к руке упыря.

— Да. Прямо сейчас…

— А ну-ка, дай сюда руку, — произнес Хойсо и схватил Роуля за кисть.

Внимательно принюхавшись к черной слизи, он удивленно произнес:

— Так, это же чистая тьма…

— В смысле? — нахмурился Роуль и поднес к носу руку. Втянув воздух носом, он пожал плечами и констатировал: — А пахнет как дерьмо!

— Незначительная примесь бездны, — отмахнулся черт и схватил упитанного марципана. — Кстати, ты пробовал на вкус?

— Дерьмо?

— Марципаны!

— А, конечно пробовал.

— И как?

— Не такие сладкие. На третьем поколении они по вкусу напоминают ореховую пасту.

— Сахар давать пробовал?

— Обычный едят не охотно, а черный давать страшно, — признался Роуль.

— Опыт с сахарной свеклой пошел тебе на пользу, — хмыкнул черт. — А Рус не пробовал другие рецепты?

— Пробовал. С нормальным сахаром. Он считает, что вариант с добавлением корицы — идеален, но мне больше нравится вариант с имбирем, — причмокнул губами упырь и поднял глаза к ночному небу. — Острые нотки добавляют пикантности.

Взглянув на своего старого друга, он обнаружил на его лице скептическую гримасу.