Это какое-то сумасшествие. Что происходит?..

Я как будто горю. Всхлипываю, прикусываю его губу, слыша в ответ рык, и чувствую его руку, которая пробирается под мою рабочую рубашку. Касается кожи — и это какой-то взрыв. Сумасшествие. Безумие.

— Егор, — всхлип-шёпот.

— Какая же ты красивая. Сладкая девочка, — шепчет между перерывами на поцелуи.

Отрывается. Оба тяжело дышим. Прикрыв глаза, соприкасается своим лбом с моим. Сильные руки сжимаются на моей талии.

— Это стоило того, чтобы попасть в аварию, — говорит в самые губы, а они дрожат от его дыхания на моих.

— Не говори так, — качаю головой из стороны в сторону. — А вдруг с тобой что-то случилось бы…

— Переживаешь?

— Да. Очень.

И не в силах совладать со своими эмоциями, тянусь к его шее и крепко обнимаю. Прижимаюсь ближе. Опускаю голову на его плечо, осторожно и медленно водя пальчиками по его обнажённой коже.

А меня крепче сжимают. Утыкаются мне в шею и шумно выдыхают.

— Какая же ты…

— Какая?

— Красивая. Я такую никогда не встречал.

А мне почему-то не верится. Он взрослый мужчина и наверняка видел красивее девушек, а я всего лишь обычная.

— Красивая, — повторяет, будто прочитал мои мысли.

А я учащённо дышу, не могу до сих пор прийти в сознание. Кажется, что это просто сон. И стоит мне только ущипнуть себя, как всё это развеется.

Егор отстраняется, включая свет в палате, но рук с моей талии не убирает, водя пальцами по моей коже.

— Мне нужна твоя помощь. Поможешь? Я, в общем-то, искал тебя, и как хорошо, что мы столкнулись.

— Что-то случилось? — беспокойство сразу поселяется в моей душе. Поднимаю на него глаза.

— Ничего такого. Не переживай. Просто друг принёс мазь от ушибов, и я хотел попросить помочь намазать меня ей. Поможешь? — и смотрит на меня так лукаво, как хитрый кот.

— Помогу, — не могу не помочь. Не хочу, чтобы к нему кто-либо другой прикасался кроме меня.

Егор берёт меня за руку и тянет в сторону своей кровати. И тут я понимаю, что мы находимся в его палате. И мы тут целовались. Боже, что я творю? Целоваться в больничном заведении. А если бы нас кто-то заметил?

Соня, у тебя точно мозг отключился.

Мы подходим к кровати. Свободин садится на неё, при этом снимая майку-боксёрку, открывая мне взор на его идеальное мускулистое тело. На коже видны пока ещё свежие царапины и ушибы. И тёмные волоски на его груди.

Прикусываю нижнюю губу, чтобы не облизнуться и не укусить это тело и его обладателя.

Чёрт, о чём ты думаешь, Соня?

Если бы об этих мыслях узнали Светка с Маринкой, они бы точно удивились. Потому что я никогда не вела себя так. Не целовалась так горячо, влажно и жадно с почти незнакомым человеком. Причём в стенах клиники.

Какой позор, Ярославская… У тебя точно мозги улетели.

— Вот, — вырывает из раздумий голос гонщика, и он подаёт мне в руки флакончик с мазью. — Не знаю, что за мазь, но друг сказал — хорошая.

Я качаю головой. Откручиваю колпачок, выдавливаю небольшое количество белой мази себе на пальцы и перевожу взгляд на тело мужчины, что с серьёзным видом сидит напротив меня. Я же слегка нагибаюсь, чтобы удобно было видеть каждую царапину и ушиб на груди гонщика и намазать её.

Прикасаюсь к первой ссадине и осторожно и нежно начинаю втирать в кожу мазь. Сосредоточенно намазываю каждую ссадину и царапину, стараясь не смотреть на его тело так.

Но каждый раз при взгляде на все его раны я хмурилась. Мне невыносимо было видеть их и думать, что всё могло закончиться намного хуже.

Прядь волос спадает на лицо, и тут же мужские пальцы заправляют её за ухо. Вздрагиваю. Замираю. Перестаю дышать, затаив дыхание и прикрыв на миг глаза.

Так и замираю на некоторое мгновение. Но потом, распахнув ресницы, снова принимаюсь за важное дело.

Каждый раз, прикасаясь к его коже, я непроизвольно вздрагиваю. Мой сердце начинает трепетать и стучит так громко, что кажется, его может услышать Егор. А по коже бегут электрические разряды, стоит только прикоснуться к нему. И дыхание перехватывает.

Мужчина же сидит как ни в чём не бывало. Только следит за мной внимательно.

Осталась последняя царапина. Прямо над сердцем. И я, вновь выдавив белую мазь на пальцы и поднеся её к повреждённому участку, начинаю медленно и с нежностью втирать. А по кончикам пальцев ощущаю электрический ток.

Завершив все манипуляции, хотела уже отодвинуться, отнимая от его тела ладонь, что касалась обнажённой кожи. Но мне этого не позволили сделать.

Мою руку накрыли сильные мужские пальцы. Сердце пропустило удар.