Шрифт:
Я хочу съесть каждый дюйм ее тела.
Кэденс, наконец, появляется, и Данте уходит, чтобы присмотреть за своей девушкой. У сестер первая встреча, полная слез. По крайней мере, они, наконец-то, знают друг о друге. Такер много говорил о том, какая дикая Кэденс, и, судя по ее виду, он говорил это не просто для того, чтобы быть мудаком. Она кричит о неприятностях. От ее едва заметного топа до шорт, которые едва прикрывают ее ягодицы. Вот в какой одежде она приходит в MК днем, чтобы встретиться со своей сестрой? Соперница ее мужа тоже, судя по тому, что я слышал. Я не завидую Данте из-за того, что ему приходится иметь дело с этим дерьмом.
Он, должно быть, считает Кэденс достойной общения с Кариной и, наконец, перестает нависать над ними. К сожалению, он возвращается, чтобы досадить мне.
— Помнишь, что я сказал, През?
— Почему ты все еще беспокоишь меня?
Ублюдок смеется и хлопает меня по спине.
— А теперь пускай слюни. Я слышал, она возвращается в Лос-Анджелес.
Это, наконец, отрывает меня от того, чтобы пялиться на задницу Афины. — Что?
— Да. Какой-то чувак выстроился в очередь, чтобы стать ее соседом по комнате и все такое.
— Да уж, блядь.
— Это не твоя проблема. Помнишь?
— Отвали. — Я бросаю на него взгляд. — Почему ты позволяешь ей вернуться туда?
— Она хочет уехать. Как я должен ее остановить? — Он поднимает подбородок в сторону Карины. — У меня полно дел с моей собственной девушкой. В любом случае, Афина — не твоя проблема, так что не беспокойся об этом.
Я жду, пока Данте отвлечется, а Афина отойдет, чтобы сделать свой ход. Каким бы я ни был жутким ублюдком, я преследую ее по всему зданию клуба. Последние остатки моего терпения иссякают, пока я жду снаружи ванной. Что, черт возьми, я должен сказать? Зачем я это делаю? Мы совершенно не подходим друг другу.
Она же, блядь, восемнадцатилетняя. Законно, на хрен, конечно.
Но, черт возьми, она была совсем малышкой, когда я пришел в клуб.
Одного этого должно быть достаточно, чтобы держать меня подальше от нее.
За исключением того, что мой моральный компас был не в порядке с тех пор, как я себя помню.
Я должен оставить ее в покое и позволить ей найти мужчину, который имеет для нее больше смысла.
Мысль о том, что она с кем-то еще, толкает меня на территорию ревнивого мудака.
Когда дверь, наконец, открывается, я так сильно завожусь, что хватаю ее и швыряю к стене. Она испускает испуганный вздох удивления.
— Почему ты в моем клубе? — спрашиваю я, мои губы так близко к ее губам, что я почти чувствую ее вкус.
— Я... я с Кариной, — заикается она, эти великолепные стальные синие глаза, широкие, как блюдца. — Данте сказал, что все в порядке, и ты не будешь меня беспокоить.
— Я беспокою тебя, милая?
Ее глаза блестят. — Нет. Но ты делаешь мне больно.
Я ослабляю свою хватку на ней, но все еще прижимаю ее к стене своим телом. — Прости.
— Чего ты хочешь от меня? — спрашивает она с запинкой в голосе.
— Я не знаю.
— Ну, если ты не знаешь, то, как я должна знать? — Она пытается вырваться из моих рук, но я держу ее прижатой к стене. Скучал по этому умному рту.
— Я хочу перестать думать о тебе все это гребаное время, — признаюсь я.
Ее брови складываются в очаровательную маленькую морщинку. — Да? Ну, я тоже.
— Ты тоже все время думаешь о себе?
— Не будь придурком.
— Я все еще зол, что ты ушла.
Она смотрит вниз, туда, где наши тела почти соприкасаются. — Я знаю. Я все еще злюсь на себя.
Я удивлен, что она это признает.
— Зачем ты это сделала?
— Я не знаю. Я не могу этого объяснить. Это было моей мечтой так долго, что я боялась, что если я откажусь от нее ради парня, а потом все не получится, я буду неудачницей.
Ее честность немного разбивает мой гнев. — Жаль, что ты не поговорила со мной об этом.
— Я не думала, что ты серьезно относишься к тому, чтобы я осталась.
— Да, я понимаю.
— Я пыталась позвонить...
— Я знаю.
— Я…
Я прервал ее поцелуем. Сначала она целует меня в ответ, но потом высвобождается. — Не делай этого со мной снова. Пожалуйста, — шепчет она.
— Не делать чего?
Она опускает взгляд. — Не сбивай меня с толку.
Я знаю, что она имеет в виду нашу ночь в мотеле, и чувство вины захлестывает меня. — Это ты в моем клубе, — говорю я вместо того, что должен ей сказать.