— У меня душа не на месте, — признался я.

— Если верить представителям религиозных меньшинств, у тебя как инкубаторного ребенка нет души. Так что не парься, — усмехнулась она и вдруг тоже тревожно вздохнула, но быстро справилась с этим. — Все будет хорошо.

На том мы и расстались. Уходя, я, как настоящий параноик, дважды попросил ее не покидать каюту, а потом хорошенько подергал дверь, чтобы убедиться, что та заперта, и только потом помчался в академию.

В принципе, мне не нужно было торопиться: сегодня мы проснулись рано, и я никуда не опаздывал. На самом деле это было довольно странно, ведь спал я последние двое суток куда меньше, чем обычно, но отлично высыпался. Видимо, заряжался энергией от Алесты. Сегодня же мне было тревожно, и тело не желало передвигаться спокойно, оно рвалось быстрее преодолевать пространство, так что я несся по коридорам большими прыжками и разворачивался, хватаясь руками за углы, чтобы меня не заносило. Встречные провожали у меня удивленными взглядами, но остановить не пытались.

Я ворвался в кабинет математики на пятнадцать минут раньше положенного. Тут почти никого не было, даже учитель еще не пришел, и полумертвая тишина кабинета на контрасте с общим возбуждением организма подействовала на меня еще более нервирующе. Да что со мной сегодня? Может, стоит принять успокоительное?

— Привет, Элис, — услышал я и обернулся.

— О, привет, Ян, — ответил я, все еще пытаясь выровнять сбившееся дыхание.

— Здорово выглядишь, — заметил Ян, оглядев мою встрепанную фигуру. Не знаю, почему, но мне вдруг стало очень неуютно от общения с Яном. Мы уже разговаривали с ним вчера, но в тот момент у меня за спиной стояла Алеста, и я не особо задумывался о чем-либо, кроме нее. Теперь же я по-новому оглядел Яна и ощутит что-то вроде стыда. Нет, я не жалел, что Алеста нагрубила ему. Просто я, кажется, понял, что он сейчас чувствует. И меня это коробило. Как бы я себя вел, если бы Алеста ушла от меня, скажем, к коменданту? Смог бы вот так запросто сказать «Привет, Алеста», а потом заговорить об обыденных вещах? Пожалуй, что нет.

— Говорят, ты на экзамене полупустой бланк сдал, — сказал Ян. — Это на тебя не похоже. А почему тебя позавчера на занятиях не было?

— Так, приболел немного, — пожал плечами я.

— По тебе не скажешь, — Ян еще раз оглядел меня, привычно потянулся, чтобы поправить воротник моей рубашки, но в последний момент остановился и отдернул руки. — Ты вообще выглядишь иначе в последнее время.

— Да? И как?

— Ну… — Ян пожал плечами. — Увереннее стал, что ли. Спокойнее.

Спокойнее? Хха.

— Раньше ты был… Ты только не подумай… — Ян замялся.

— Говори уже, я не обижусь, — сказал я.

Ян покусал губы, но продолжил:

— Раньше ты выглядел так, словно искал защиты. И заботы. А теперь ты словно… ты как законченная книга.

Странное сравнение. Особенно для Яна, который никогда не отличался любовью к чтению. Впрочем, кому как не ему знать все о незаконченных книгах: он вечно бросал их на середине. Мы помолчали.

— Скажи, Эл, а этот Аль… ты его правда любишь? — Ян посмотрел на меня в упор.

— Люблю, — спокойно ответил я. Хоть кому-то я честно могу в этом признаться.

— Ясно, — Ян опустил глаза. — Прости меня за тот случай. Это было очень некрасиво с моей стороны.

— Слабо сказано, — подтвердил я. — Тем более, что между нами тогда еще ничего не было.

— То есть… — Ян снова замялся, глядя в парту, — сейчас вы уже…

— Да, — просто ответил я, пресекая дальнейшие расспросы. Но Ян не успокоился.

— Этот Аль, он… нормальный? — спросил он.

— Что ты имеешь в виду? — нахмурился я.

— Ну, он такой странный, — Ян нервно почесал шею. — Ни на кого не похож. И я так и не понял: он эпсилон? Или дельта?

— Какая разница? — сказал я чуть более агрессивно, чем следовало.

— Да просто он… — Ян снова нервно почесался. — В общем, я тут прогнал его фотографию через поиск генетических моделей и не обнаружил совпадений.

— Ну и что? — ответил я, внутренне холодея. — Он просто малость внешность поменял: ты же знаешь, сейчас это модно.

— А-а, — протянул Ян. — А я решил, что он мутант какой-нибудь. Брак партии.

— Даже если так, какая разница? — спросил я.

— Ну, — Ян принялся ковырять парту, — а вдруг у него есть и психические отклонения? Ты не боишься, что он может сделать тебе больно? Или изуродовать тебя?

— Нет, — уверенно ответил я. — Я в нем уверен, так что не говори ерунды.

Я отвернулся, потому что именно в этот момент в аудиторию вошел учитель. Мы поприветствовали его, сели обратно и запустили компьютеры. Некоторое время Ян молчал, хотя сопение и вздохи, доносившиеся с его стороны, меня напрягали: он всегда так вел себя, когда чувствовал вину. Ничего, пусть помучается немного. Может, перестанет совать нос в чужие дела.

Урок тянулся невыносимо медленно. Я все время думал, как там Алеста. Да и вообще, хотелось, чтобы занятия быстрее закончились: нужно было сходить, наконец, в канцелярию и хотя бы попытаться получить разрешение на вылет. Ян же говорит, я сегодня здорово выгляжу. Может, мой шарм сработает на конторских крысах?

Когда звонок, наконец, прозвенел, и я уже собрался идти на химию, Ян остановил меня. Я обернулся, выжидающе уставился на него, но он все никак не мог подобрать слов и тянул время.