Киваю. Ну а что остается? Всё так.

Отступает. В прямом смысле.

Выдыхаю. Тоже по-настоящему.

Я и не думала, что задерживала дыхание все это время. Как-будто все-таки нырнула.

– Есть что-то, что не понравилось в записях?
– говорит мужчина уже совсем нормальным тоном. Деловым и довольно прохладным. И я становлюсь на капельку смелее. Улыбаюсь немного.

– Имя.

– А что не так с именем?
– бровь взлетает удивленно.

А я свою идею выдаю. Торопливо, потому что не считаю возможным, что я могу и правда что-то улучшить в его книгах.

– Олег. Он всегда Олег. А было бы… интересно, если бы он сам себя воспринимал и называл разными именами. Не только в снах…

– Имя как отражение судьбы?

Вздрагиваю. Черт. Я еще один козырь ему дала в нашей игре…

Но не объясняю больше. Соглашаюсь.

– Иди, - Поздняков, похоже, мыслями уже не здесь. - Я буду ужинать через пару часов.

***

В таком режиме мы живем еще несколько дней. В основном я занимаюсь общими его делами, иногда подвергаясь настоящему обстрелу из вопросов.

Вроде бы про книгу. Хотя мне постоянно кажется, что нет…

Окруженная двойными, тройными смыслами, попавшая то ли в Зазеркалье, то ли в безвременье. Просто живу. Замечать дни и часы перестала, потому что одна минута становится вечностью, а день может схлопнуться до мгновения.

В этом доме посреди леса нет прошлого или будущего - только настоящее. А мера дня "сегодняшнего" - звонки от издательства с осторожными расспросами. “Куда вы все-таки продвинулись” и “все ли в порядке”.

Отвечаю дежурно и лениво, без подробностей. Что все отлично, насколько это вообще возможно. И по собственной инициативе кладу трубку. Невежливо. Понимая, что возвращаться не буду. Я не уверена, что то, чем я занимаюсь в доме Позднякова - фактически, превращаясь в его личную помощницу - это мое. Но точно теперь знаю, не хочу сидеть целыми днями посреди офисного муравейника. Вести чужую статистику, переписывать чужие отзывы и выводы, составлять отчеты по чужим достижениям. Не хочу и не буду. А что хочу…

Подумаю об этом потом. Чуть позже. Когда окружающая меня снежная сказка и размеренная - внешне - но в то же время острая - по ощущениям - жизнь растает. Как снег.

Или раньше.

Я убеждаю себя, что мне это удасться. Спокойно посмотреть на таяние, смахнуть с себя ледяные капли и подумать, наконец, о своей жизни. Вернуться в реальность.

Убеждаю себя, что реальность - она там. За пределами этого леса. Об этом говорит мой разум.

Но мое тело и мои чувства говорят о другом. Тело и чувства, что имеют разум более древний, чем мозг… Что именно сейчас я по-настоящему живу. Что вот оно - мое здесь и сейчас. Моя действительность. А всё за ее пределами - фантом.

Тем не менее, этот “фантом” напоминает о себе все настойчивей. Потому что мне предстоит “выходной” в кругу семьи. Выходной, который, по нашему договору с Поздняковым, является вроде как бонусом и наградой. И я очень рассчитывала на него, когда ехала сюда… Но, по факту, теперь он вызывает у меня только отторжение.

Не хочу никуда ехать. Не то что не хочу увидеть родителей или "серьезно" поговорить с ними, как было обещано... Просто не желаю покидать этот дом и его хозяина. Даже на один день.

– Машина придет за тобой в десять, - сообщает Поздняков вечером накануне.

Все-то он помнит.

Надеялась ведь трусливо, что и здесь он примет за меня решение. Например, забудет, что мне отдых положен. Или у него возникнет куча срочных дел, которыми он меня обяжет. И я тогда всем отпишусь, что никак не получается… С грустными смайликами, конечно. Лживыми.

Не получится. А причин остаться самой я не придумала.

Ищу в нем признаки разочарования или неудовольствия, что я завтра уеду, и не нахожу.

Ну еще бы. Никто ему не нужен. Удивительно, как он вообще меня терпит… Нет, я не бездельничаю - работы и правда много, от бытовых и хозяйственных вопросов до преподавательских, бизнес-задач и звонков. У Позднякова, оказывается, весьма широкий круг деятельности. Сегодня я, например, занималась переговорами со съемочной группой, которая приедет сюда на следующей неделе. Накануне Нового Года. Отснять цикл лекций по литературе и писательскому мастерству, еще и краткое интервью, чтобы разместить перед ним.