— Поэтому вы приторговываете своим сыном?

— Гард с рождения знал, для чего предназначен! И не тебе судить, девочка, что правильно, а что нет. Я несу… наша семья несет ответственность за сотни тысяч стражей и за то, что они делают, за то, что смогут когда-нибудь сделать, я уверен! И я не позволю никому помешать…

И снова молчание. А потом тихое:

— Вы правы. Не мне судить…

И звук открываемой двери.

Я стоял, ошеломленный, несколько ударов, а потом бросился за уходящей Арриной, не заботясь, увидит ли меня отец.

Поймал ее на выходе из рукава и затащил в темную нишу.

— Что, к бездне, происходит?!! Откуда ты знаешь моего отца?

Она испуганно и удивленно моргнула, потому что не ожидала меня увидеть… а потом сощурилась и внимательно посмотрела:

— А ты опять подслушивал?

— Не увиливай от ответа!

— Спроси у своего папочки…

— И спрошу! Но сейчас я хочу услышать правду от тебя!

— Но ты же ее слышал… Я — никто, а ты — будущая надежда своей цивилизации, — ее слова были пропитаны горечью. — Да и вообще, какая разница? Ты не имеешь права требовать от меня объяснений!

— С каких это пор?

— С тех пор, как отказался от меня!

— Ты первая это сделала!

— По-твоему, следовало объявить этой сплетнице, что не позволю приближаться к тебе? Чтобы она тут же разнесла эту новость по Академии?

— По-моему, ты должна была объясниться со мной!

— Ага, только перед этим пробиться сквозь толпу твоих подстилок, к которым ты счастливо бросился, как только вылез из моей постели! — она уже не кричала, а зло шипела, раскрасневшись и сверкая глазищами.

— А к кому бросилась ты, как только вылезла из моей?

— Бездна, да я ни с кем не спала, кроме тебя, за кого ты меня принимаешь?!!

— Думаешь, я спал?!! Да я ни на кого смотреть не могу, кроме тебя!

— Правда? — она вдруг замерла, тяжело дыша и будто выпустив весь запал.

— Правда, — сказал я хрипло и… Впился в ее полуоткрытый рот поцелуем. Скользнул языком внутрь и застонал от столь знакомого удовольствия.

Ох, я же трахну ее сейчас прямо здесь!

Заставил себя отстраниться, схватил ее за руку и потащил прочь.

Слава звездам, она заткнулась и безропотно шла за мной, потому что иначе я бы просто вырубил её каким-нибудь приемом и утащил на плече. На нас и так оборачивались… Но я сдерживался уже слишком долго!

И больше не намерен этого делать.

Или ждать.

Не знаю, как мне удалось попасть рукой по панели вызова капсулы, которая должна была переместить нас… Да хоть куда! Потому что отлепить руки от ее талии, от ее горячего тела, спины с застывшими от напряжения мышцами было для меня подобно смерти.

Отлепил. Вызвал. И впихнул ее в небольшое закрытое пространство, а когда какой-то придурок попытался втиснуться туда вместе с нами, рыкнул так, что тот отшатнулся.

— Не знала, что ты кидаешься на людей… — прозвучало насмешливо.

Ну уж нет, ты не втянешь меня в спор…

Я ничего не ответил. Только набрал на панели запрос и удовлетворенно улыбнулся. Один из лучших отелей Сакхе уже выслал за нами флиппер, и к тому моменту, как мы переместимся к небольшому боковому входу в это огромное здание, он будет на месте.

Я повернулся к Аррине.

Она стояла, опершись о стену и наблюдала за мной из-под полуопущенных век… И ее расслабленная поза меня не обманула. Она вся вибрировала от возбуждения… И какие-то струны внутри меня отозвались настоящей болью.

— Что же ты со мной делаешь… — прохрипел свой «любимый» вопрос и притянул ее за затылок, обхватив под светлыми, растрепавшимися волосами. Глубоко вдохнул её запах, не похожий ни на чей другой, один намек на который заставлял мои руки сжиматься в предвкушении, прикусил за нежную щеку и завладел её ртом, кожей, нежностью, обещанием, наплевав на то, что мы ушли, не попрощавшись, на слова отца, на её прошлое, которое она мне так и не объяснила, на Главу, который будет нас ждать и на саму Академию, в которую мы должны были — наверное — сегодня вернуться…

Все потом. Я все решу. А сейчас важнее… другое. Это замкнутое пространство, где можно забыть о мире и его требованиях… Её руки, распятые по стенке. Тяжелое дыхание. Мое колено между широко расставленных ног…

Я смутно помню, как мы вышли из капсулы, как добрались до отеля, в котором основным достоинством было отсутствие работников и невозможность встретиться с другими гостями… А еще то, что там принимали кредиты без всяких регистраций.

Все, что я видел, чувствовал — это ее глаза, почти черные от желания… Тихие стоны, которые она подавляла. Дрожащее тело, невозможное в своем совершенстве. И запах её желания…