Шрифт:
— Мира, тебе плохо? — подскочил друг.
В его голосе отчётливо слышалась тревога. Я же воспользовалась моментом и пульнула получившийся шар, угодив в живот. А целилась в плечо. Алкоголь мне явно противопоказан.
Несколько секунд на меня смотрели, вытаращив глаза, а потом:
— Ах так?
И меня повалили на снег, нависнув сверху.
Я засмеялась.
— Ах ты, негодница, я думал тебе плохо, а ты… — его голос отчего-то охрип, а мне стало не смешно, особенно когда его губы стали медленно приближаться к моим.
Глава 26
Протрезвела мгновенно. Весёлый настрой канул в бездну. В голове отчётливо слышалось движение шестерёнок.
Неужели тогда, во время игры в карты, Раян говорил обо мне? Значит все это время с его стороны никакой дружбы не было?
Не желая этого поцелуя, отвернулась. Горячие губы обожгли щеку. Мгновение и парень отстранился. Я повернулась и наткнулась на изучающий взгляд.
— Раян, прости, но я люблю другого, — слова с губ сорвались раньше, чем успела сообразить.
— Это ты меня прости, — он поднялся и подал мне руку, избегая смотреть в глаза, — нужно возвращаться под купол. Мы хоть и маги, но всё-таки можем заболеть.
Я встала, и мы вернулись к остальным членам команды в полном молчании. На этот раз оно не было уютным. Оно давило, создавая ещё большее напряжение между нами.
— Ну что, ребят, выпьем за лёгкую практику? — бодрым тоном произнес Раян, но в его глазах отчётливо виднелись льдинки.
Похоже нашей дружбе окончательно пришел конец. Жаль. Этот человек за короткий срок сумел стать мне родным.
Его поддержка помогла отвлечься от расставания с семьёй. Можно сказать, с ее потерей. Матушка ясно дала понять, что пути назад нет.
Меж тем все поддержали Раяна. Я тоже не стала отделяться от коллектива, а все мысли постаралась выбросить из головы. Потом подумаю. Сейчас время веселиться.
Когда часы на башне пробили ровно двенадцать раз, от напряжения не осталось и следа, появилась лёгкость во всем теле, а веселое настроение вновь овладело мной.
Мы выслушали поздравительную речь главы города и подняли бокалы с жёлтой игристой жидкостью.
Шумное застолье сменилось задорными танцами и всё бы ничего, если б не ребята, вокруг которых вились местные красавицы. А точнее лучший друг, на котором повисла одна пепельноволосая девица. Она так махала ресницами, что того и гляди, взлетит. А ее наряд… у меня ночная сорочка скромнее.
От вида того, как эта бесстыдная особа тянет загребущие ручки к лицу моего друга, чесались уже мои руки, а точнее искрились кончики пальцев.
А ещё больше бесило то, что Раян ничуть не возражает. Наоборот, выглядит до безобразия довольным.
И после этого он будет говорить о любви? Когда любят ни на кого другого не смотрят.
— Тише-тише, — успокаивающе дотронувшись до плеча произнесла Алисия. — Вспомни про уроки медитации. Ревность — не то чувство, которое нужно так явственно демонстрировать. Поверь моему горькому опыту.
— Я не ревную, — ответила запальчиво, — Раян мне друг.
— Ну да, ну да…
Я ревную? Что за глупости? Раян мне просто близкий друг, не больше. А эта реакция… мне не нравится, когда кто-то прикасается к моему. Пусть и другу. А люблю я другого, вот если ли бы не любила…
Стоп! Никаких если. Я люблю другого, а следовательно, никак не могу ревновать кого-то еще. Или… А что если…
Пришедшая догадка заставила включить голову на все сто процентов. Многое проливало свет, но проверить можно только одним способом.
Я сделала глубокий вздох, как перед погружением в воду, до боли сжала кулаки и быстро, пока не успела передумать, направилась в сторону парней.
Если моя догадка окажется неверна, спешу все на алкоголь. Но всё-таки хотелось бы верить, что поиски закончатся здесь и сейчас.
Меня заметили сразу и смотрели, не пытаясь скрыть любопытство. Лишь лицо Раяна оставалось бесстрастным.
Сердце кольнуло. Если раньше я ещё сомневалась, то теперь поняла однозначно. Он мне не безразличен. И вовсе не как друг…
— Раян, можно тебя на минуту?
— Он занят, не видно, что ли? — визгливо ответила его спутница, прежде чем парень успел раскрыть рот.
Появилось нестерпимое желание вцепиться в блондинистую шевелюру и слегка проредить. Похоже алкоголь сделал меня ещё и кровожадной.