***

– Ну что я тебе говорила – ворота заперты.

В два человеческих роста деревянные стены на каменном фундаменте, со стоящими на ней готовыми к бою воинами, говорили о том, что их ждали. И это было неудивительно – за три недели, что они были в походе, останавливаясь каждые два-три дня для переговоров с мелкими баронами, весть о их приближении успела далеко обогнать воинство Северной королевы.

Тьюк, тьюк. Две стрелы воткнулись в землю в шагах двадцати от передовых, обозначая безопасное расстояние и проводя границу дозволенного.

– Хорошие луки. – заметила Цера. – Если глаза также метки, как крепки руки, то нам можно посочувствовать.

– Поехали. – тронул коня Риз. – Всё равно пришли. Надо доделывать начатое.

– Подожди. – всматриваясь вдаль, остановила его женщина, скидывая полушубок и снимая доспех.

– Что ты делаешь? Холодно ведь.

– Поэтому и снимаю.

– Поясни.

– Вот теперь поехали. – складывая снятое на телегу и оставаясь в одной нательной рубахе, скомандовала Цера, запрыгивая в седло. – Там поймёшь.

– Меня зовут Риз, я…

Четверо всадников, в надетых поверх кольчуг, тёплых шубах, делавших их огромными, вели себя вызывающе, надменно разглядывая двоих переговорщиков – безусого юнца и его раздетую спутницу. Припорошённые снегом кони, громко фыркали, выпуская из ноздрей пар, в нетерпении колотя копытами землю, словно объясняя припёршимся чужакам, что их хозяева слишком заняты, чтобы отвлекаться на такую мелочь, как разговоры с проходимцами.

– Кто ты я знаю. – перебил передовой. – Ты брат девчонки, сдуру объявившей себя какой-то там королевой. Уж не знаю, чем вы там ублажили Пражан, но Баград ворота вам не откроет. Тебе лучше уби… – он осёкся, не рискнув откровенно грубить, – лучше уйти. У нас триста воинов и городское ополчение, так что стен наших вам не взять, а в осаде держать нас вы не сможете. Сдохните от холода.

– Да что ты говоришь. – в голосе Церы звучала издёвка. – Скорей ты на печи околеешь, чем кроберг замёрзнет на вашей жаре. Что ты знаешь о холоде, северянин? Вон, у тебя и твоих спутников носы синие. Триста воинов у него. У меня полторы тысячи, и с нами полсотни лучших здешних всадников. А стены ваши мы сожжём, заодно и согреемся, чтобы другие были посговорчивей. Я бы даже говорить с тобой не стала, да вот он, – она указала на Риза, – больно крови не любит. А я, – она плотоядно улыбнулась, – люблю.

– За тебя всегда говорит женщина? – главный насупился, но спеси в голосе немного поубавилось. Он демонстративно не смотрел на говорившую.

– Будь добр, обращайся к моему вождю мастер Риз. Ты всё-таки обращаешься к брату королевы, и сам не забудь назваться.

Риз молча восхищался Церой, потихоньку превращающуюся из дикой варварки в мудрого политика. Огрызаясь и показывая острые зубы, она между тем давала оппоненту возможность вести переговоры с самим Ризом, позволяя не утратить при этом лица. Следовало ей подыграть.

– Цера! – громко и нарочито сердито, осадил женщину маг. – Здесь переговоры веду я.

– Я Гордон, лорд-мастер Баграда. – представился наконец главный. – Со мной члены городского магистрата. Мы готовы тебя выслушать, мастер Риз.

*

– Ты действительно согласишься на его условия?

Они возвращались обратно, медленно труся, по начинавшей подмерзать, дороге. Переговоры прошли удачно, и если Гордон выполнит условия договора, то войско "леди Саффи" увеличиться на полторы сотни копий, а в казну попадёт вся, пусть и небольшая, дань, ранее отправляемая в Массал. Вот только цена, которую придётся заплатить Ризу за бескровную победу, самого юношу не устраивала.

Он утвердительно кивнул.

– Не хочешь сначала посоветоваться с сестрой? Не думаю, что она будет в восторге.

– Нет, у нас договор. – мрачно ответил Риз. – Дело сделано, слово дадено. Назад ходу нет.

– Не нравиться мне всё это. – скривилась Цера. – Ох, не нравиться. Уж больно глаза его подло бегали. Впрочем, тебе решать.

– Я и решил. Поедем быстрей, гляжу – ты совсем замёрзла.

– Да околела, как лысый осьминог в Диких Снегах, – начиная стучать зубами, пожаловалась женщина, – аж волосы в подмышках колются.

– Спасибо тебе. – снимая с себя полушубок и протягивая ей, сердечно поблагодарил юноша. – За всё.

– Да брось, маг. – Цера не смогла сдержать улыбки. – Жизнь на этом не заканчивается. Наоборот, только начинается.

*

В маленькой, походной палатке, которую Риз делил с Церой, весело трещала крохотная, металлическая печка, приобретённая им в Пражане. Щёлкали, звонко трескавшиеся, дровишки, гудела, вытягивая дым наружу, через дыру в крыше, труба, выбрасывая в ночное небо яркие искры. Похрапывала, спящая пьяная Цера, напоенная юношей самогоном, которым он её предварительно растёр. Женщина поначалу артачилась, утверждая, что так бесполезно тратится хороший продукт, и что лечиться лучше изнутри, но уступила доводам мага, оголив спину.