Шрифт:
В спальне, во время этой беседы, их будет трое. Он. Она.
И тяжелый погонный хлыст. Именно так!
Глава 16
Платье выходило потрясающим!
Беллиора вообще не могла припомнить у себя таких нарядов. Даже и в лучшие, цветущие времена семьи Анкрейм и поместья, ничего подобного у нее не было.
Девушка отлично помнила своё первое, "взрослое" платье, полученное в подарок от родителей, прямо в день приезда Беллы из пансиона домой на летний отдых.
Юной баронессе тогда исполнилось пятнадцать. Согласно неписанным правилам и устоям, до семнадцати лет приличным девушкам из приличных семей не полагалась слишком откровенная одежда, открывающая руки и грудь.
Однако же, расчувствовашаяся большими успехами дочери в обучении, Милинда Анкрейм покровительственно изрекла:
– Ничего, можно. Но! Только дома. Хорошо, Белла?
Невероятно довольная девочка готовно кивнула. И, приподнявшись на носочках, покружилась перед громадным, сверкающим зеркалом, любуясь пышной, блестящей юбкой ярко - розового цвета и жестким корсажем, отделанным мелким бисером и толстыми, грубыми, золотистыми нитями.
– Спасибо, ма!
Этот подарок, очень дорогой и весьма оберегаемый хозяйкой, надевался только по большим праздникам. В остальное время наряд спокойно висел на плечиках в большом гардеробе, подальше от пыли и завидущих глаз Нанни, уже мысленно примерившей и даже порядком истрепавшей праздничное одеяние сестры.
– Всегда всё Белле!
– младшая Анкрейм недовольно поджимала губы - А мне? Когда же мне?
– Ровно тогда, когда немного повзрослеешь и начнешь прилежно учиться, - отрезала не терпящая возражений мать - И не кричи, дорогая. У меня болит голова от твоих истерик.
Сейчас, припоминая всё это, леди Патрелл прикрывала глаза и сконфуженно улыбалась, воскресив в памяти тот розовобисерноблестящий, сверкающий кошмар...
То платье было дрянным, если честно. Глупым. Пустым, как детская погремушка. Полувзрослым - полудетским. Если бы даже Беллиора и рискнула показаться в нём где - то, кроме дома, оно не вызвало бы у окружающих ничего, кроме смешков и недоумения. Также, как теперь воспоминания, шуршащие шелком и пахнущие сладкими ягодными духами, не вызывали ничего, кроме горечи на кончике языка и навязчивого першения в горле...
Праздничный наряд, из которого Белла быстро выросла, так и не достался Нанни. Платье ушло с молотка, вместе с драгоценностями вскоре упокоившейся геррны Милинды Анкрейм...
Леди Патрелл посмотрела на себя в зеркало и быстро стерла слезы, блеснувшие в уголках глаз.
Две сестры - швеи суетились вокруг заказчицы, подкалывая булавками бело - голубой подол, сноровисто приметывая кружева и тихо, безостановочно шипя друг на друга. Временами шипение швей и шорохи тканей перемежались похвалами и комплиментами невероятной красоте, стати и молодости богатой клиентки.
В тот момент, когда наряд был смётан, полностью обговорен и почти готов к пошиву, в зал ворвался Дьорн. Бастард как всегда не собирался соблюдать никаких правил.
– О!
– воскликнул он, встав у стены и критично оглядывая жену - Сись... Это всё так и будет? Навыворот? И спина наголе?
Беллиора, уже начавшая привыкать к своеобразным эпитетам мужа, неподобающе фыркнула, покраснела и прыснула со смеху. Обе же сестры шумно, перебивая друг друга, начали уверять лорда, что платье еще только в наметке и всё прикроется пелеринкой, и всё - всё будет скромненько, да ладненько! Что большие воротники, и отвороты уже давно вышли из моды. Корсаж надо покрепче. И корсет ровно на два вздоха. А вот тут пустим золотистую вязь... А вот тут - тесьму. А вот тут, узором из бусин... и по подолу растительный узор, геррн! В столице высокосветские дамы только так и носят. А вот здесь, под грудью, широкой лентой...
– Ладно, ладно!
– взвыл Дьорн, зажмурив глаза и зажав виски ладонями - Делайте, как надо. Но, если вы мою жену вырядите шл... неприличным образом, бошки вам обоим отсеку саблей, к маграхам! И бусины эти засуну вам в ж... глотки.
– Геррн Патрелл, - всё ещё давясь смехом, попробовала протестовать Белла - Успокойтесь, пожалуйста. Всё будет хорошо, я же смотрю...
Уловив приподнятое настроение жены и, отчего - то радуясь этому, бастард сдался.
Она сейчас была такая хорошенькая! Такая милая. Такая блестящая, улыбающаяся, светлая... Оказывается, у нее такой смех... Ради одного этого смеха можно и тысячу платьев пошить. И пусть даже распоследнего, шлюхиного фасона. Если Беллиоре это нравится, и если тряпки поднимают ей настроение, то...
Ведь вот же ни одного дня не помнил Дьорн, с момента приезда в поместье Патрелл, чтоб жена хотя бы улыбнулась! А тут смеется...
– Примеряй, хорошо, - пробормотал он, лихорадочно соображая, что ей такое ещё купить - Закончишь, зайди ко мне. В кабинет.
Беллиора полуобернулась и, прижав пальцы к губам, кивнула.
Лорд подумал, что еще один такой искренний, готовный кивок и можно будет успешно пополнить ряды слюнтяев - подкаблучников. Что ж, замечательно.
"Размазня, - обругал Дьорн сам себя - Не хуже того стражника. Скоро и в постели будешь просить разрешения. Вот же ведьма, а? Хм, интересно. А как у нее это выходит? Ведь одним движением делает из меня барана... Колдовство, что ли? Мамочка её была не колдовка, часом? Точно! Вот, наверное, и Белла такая же..."