Прижав норовистый гранатомет коленями, Григорий ухватился за рукоятки. Переждал обморочный наплыв слабости, и выстрелил. «Пламя» лягнулось, поддавая в живот и раненую ногу. Всхлипывая от резучей боли, Ершов выстрелил короткой очередью — пять гранат перемахнули ущелье и глухо рванули, уничтожая то ли эфиопов, то ли сомалийцев. Каждая ВОГ-17 поражала живую силу в радиусе тридцати метров. Должно хватить…

«Ладно, — сцепил зубы капитан, — еще парочку закинем…»

Первый взрыв скатил с края крошащуюся глыбу, а второй отправил в кувырок ДШК и визжащего пулеметчика. Орудие убийства и душегубца земля притянула одинаково.

Часто дыша, облизывая сухие почерневшие губы, Григорий согнул спину, приникая лбом к гранатомету.

«Ух, как паршиво… — всплыла мысль из черноты, затапливавшей сознание. — Всё, что ли?.. Мало…»

Где-то вовне народился чудовищный рев. Он сотрясал воздух и гору. Ершов безразлично повернул голову — в небе кружил F-5 «Фридомфайтер». Изящно соскользнув в пике, истребитель открыл огонь — электросваркой засверкали огни крыльевых пушек. Дорожка разрывов пересекла вершину, меча обломки камня.

«Мимо? Мимо…»

Горячий осколок распорол Григорию гимнастерку и раскроил спину до кости. Капитан лишь замычал отупело, содрогаясь да сжимая в кулаках жмени колючих камешков.

Реву добавилось — в выгоревших небесах сверкнули два «мигаря». И завертелась карусель. Истребители взмывали и опадали, кувыркаясь в трех измерениях. Ракетка, выпущенная с F-5, подбила «МиГ», но и «Фридомфайтер» не удержался в высоте — оставляя копотный шлейф, врезался в гору.

Ершов опустил веки, не доглядев погибель супостата — холодная тьма, что зыбко колыхалась по ту сторону бытия, нахлынула — накатила, как волна, смывающая след у линии прибоя.

Понедельник, 15 марта. Утро

Первомайск, улица Дзержинского

Лидия Васильевна зашла в Мишину комнату, и вздохнула. Она была уверена, что с сыном все в полном порядке — и девчонки хором ее уговаривали, и из Москвы звонили, из каких-то очень высоких кабинетов, а душа все равно не на месте. Уж таков удел всех матерей на свете — тревожиться за свое дитятко. Даже если чадо вымахало под два метра, женилось и привозит на выходные двух внучек для бабушки — какая разница? Мама-то помнит его крохой, жадно сосущей молоко…

Лидия машинально смахнула пыль с монитора — и уселась за стол. Нагнувшись, включила микроЭВМ, как Мишенька объяснял. В «системнике» зажужжало, протрещало коротко, и экран мигнул, раскрываясь заставкой — воссияла четырехугольная звезда, под нехитрую мелодийку протаяло красивое и непонятное «AMPARA».

«До чего техника дошла…»

Замигала иконка электронной почты, и у Гариной сразу толкнулось внутри — от Мишеньки что-нибудь? Да нет, нет… Это Петя из Зеленограда. Клик-клик. Клик. Что нам пишут? О-о… Даже так? Отличная новость!

Додумать Лидия не успела — в дверь позвонили. Наверное, Настя прибежала, ее мамин борщ позвал…

«Утробка ненасытная…» — улыбнулась родительница, спеша в прихожую.

Однако за порогом не Настёна подпрыгивала от голодного нетерпения, а улыбались два статных парня в аккуратных синих комбинезонах. Одинаковые джинсовые кепочки прижимают блондинистые кудри, в руках чемоданчики с инструментами, губы изогнуты в приветливых улыбках.

— Здравствуйте! — поклонился добрый молодец с длинными локонами цвета соломы, выбившимися из-под кепки. — Вы — мама Михаила Гарина?

— Да-а… — настороженно затянула Лидия, чувствуя ледяной укол страха. — С Мишей что-то…

— Нет-нет-нет! — всполошился длинноволосый, перебивая ее. — С Мишей все нормально! Просто он сейчас находится в… э-э… в одной из соцстран, и мы хотели установить небольшую приставку к вашему телефону, чтобы он мог вам позвонить.

Добрый молодец с короткой стрижкой посмотрел на него с укором, и белокурый виновато развел руками, словно оправдываясь: мама, все-таки, имеет право.

— Миша позвонит? — обрадовалась Лидия. — Ой, ну конечно, давайте! А когда ждать звонка?

— А сразу, как поставим!

— Ну, ставьте, ставьте…

Парни заняли всю прихожку. Достали какие-то сложные приборы, прозвонили линию, вскрыли телефон, припаивая маленькую черную коробочку. В их речи явственно звучал акцент, но довольно приятный.

«Прибалты, что ли?» — мелькнула мысль.

— Все, готово! — бодро доложил длинноволосый. Сняв трубку, он набрал длинный номер и негромко сказал что-то на немецком. Трубка ответила положительно. Парень кивнул, обронил короткое «Йа!», и положил трубку.