Шрифт:
Японцы поклонились:
– - Домо аригато. Сипасибо.
Их старший забрал ключи от пятьсот третьего номера.
– - Нам нужно попасть в шестьсот тридцать третий номер. ОН был там. Надо постараться поменяться номерами, -- объяснил старец Касуми и Сугитани, пока они поднимались на лифте.
В холле на пятом этаже японцы уселись в кожаные кресла, Сайдзи снова достал свой талмуд, готовясь к переговорам с владельцем заветного номера.
... Будьте любезны оказать мне услугу... я приношу извинения за причиняемые мной неудобства... я готов компенсировать ваши затраты... надеюсь на сотрудничество... поменяемся номерами...
... В шестьсот тридцать третьем номере гостиницы "Аэростар" в это время вовсю оттягивался член долгопрудненской группировки Костя Зарайский. 100-ваттные колонки его "бумбокса" изрыгали довольно-таки старую и запиленную "Девочку -- По имени -- Хочу", и только совершенная система звукоизоляции не позволяла соседям присоединиться к Костиной фиесте. На полу валялись две пустые бутылки водки и вскоре к ним должна была присоединиться третья.
Ее-то и допивал Зарайский в тот момент, когда Отомо Сайдзи изучал в холле основы русского этикета. Видеть долгопрудненцу никого не хотелось, а повод напиться в одиночку у Зарайского, по правде говоря, был: у него тяжело болел сын. Сегодня с утра врачи назвали Косте сумму, необходимую для операции ребенка. Таких денег не водилось даже у процветающего Зарайского, и вот теперь он раздумывал, где найти деньги, одновременно глушил тоску водкой и разудалыми песнями...
Тоска была такая, что хотелось кого-нибудь пристрелить...
В дверь осторожно постучали. Зарайский поправил наплечную кобуру с неразлучным "орлом пустыни" и пошел открывать.
На пороге стояли трое японцев. Молодые коротко поклонились долгопрудненцу, покосившись на болтающееся у него подмышкой оружие. Старик в парадной белой рубашке ткнул в Костю пальцем:
– - Сисисот трисать третий.
Потом в себя:
– - Писисот тиретий. Меняться. Я опласю васи не... удоства...
Зарайский, возвышавшийся над пришельцами головы на две, сморщил нос, будто собираясь чихнуть:
– - Ни хре-на себе?! Меняться! Да мне и здесь нормально!
Сайдзи не слушал слов, он улавливал тон, мимику. Старец поклонился и, глядя в глаза бандиту, произнес:
– - Позиалуйса. Минеася. Я осень проси вас.
И поклонился. Касуми и Сугитани поклонились чуть ниже, чем их Учитель. Долгопрудненец слишком был занят своими мыслями, чтобы уловить, как внутренне подобрались японцы, готовясь защитить учителя от здоровенного пьяного громилы с пистолетом. В лице Зарайского вдруг что-то переменилось... японцы приняли ухмылку русского за гримасу агрессии и...
Бандит отошел от двери вглубь номера. Дернул головой. Буркнул:
– - Ладно, черт с вами, поменяемся! Раз нужно вам. Вещи дайте собрать...
Повернулся к японцам спиной. Оглянулся, махнул рукой:
– - Эй, джапы... Заходите...
... Старший разрешил зайти, и трое оказались в Костином номере...
– - Хоть водки выпьем со знакомством.
– - Водки, говорю, е... нем!
– - Зарайский запрокинул голову и сделал глотательное движение.
Японцы переглянулись... Сайдзи прикрыл глаза... Все опять поклонились Косте.
– - Наидеюсь на со... сру... тынисетво!
– - с трудом выговорил старший.
Зарайский, несмотря на ужасное настроение, подавился смехом:
– - Ну. Конкретно. Сосру. Дничество. Как у вашего Рю с нашим Борей. Садитесь, давайте по стопке, чтобы чисто жизнь к нам добрее стала.
Одной стопкой дело не ограничилось. Молодые хотели было запротестовать, но Учитель приказал взглядом: пейте! Добив бутылку, Костя со вздохом поднялся, засобирал вещи:
– - Ладно. Давайте ключи. Пойду я...
Касуми и Сугитани остались за столом, а Сайдзи проводил Зарайского до дверей. В дверях поклонился долгопрудненцу еще раз:
– - Сипасибо. Домо аригато. Приятно. Изивините нас!
– - Да ладно, братан, пустое, -- Костя протянул руку японцу, -- Ну, бывай.
Отомо пересилил свои традиционные привычки и обменялся с русским рукопожатием. Вернулся в номер. Пока Сайдзи-сан прощался с незнакомцем, Сугитани успел прибрать и проветрить комнату.
– - Учитель, почему вы были так добры с этим человеком? Он явный якудза.
Две пары глаз вопрошающе смотрели на Отомо Сайдзи. Старец провел рукой по лбу:
– - Этот русский -- хороший человек. Просто с ним никто давно не разговаривал по-доброму. Может быть, с самого детства. У вас достаточно мастерства, чтобы почувствовать это. Да, он хороший человек, но жизнь его -сущий ад, потому что у него плохая карма. Все его предки чем-то очень провинились перед русскими богами, и теперь ему предстоит расплачиваться за их грехи.
– - А теперь дайте мне сосредоточиться. Мы должны были прийти сюда, чтобы понять, что здесь происходило.