Шрифт:
Помогло. Никита наконец-то меня услышал. Оставил свое ухо в покое и принялся за меня, завалив такой массой вопросов, что я не успевала на них отвечать. Поэтому сидела тихонечко, смотрела на вышагивающего туда-сюда парня и впитывала в себя искреннее недоумение, что кто-то в здравом уме захотел познакомиться с его братом! Нет, ну надо же! С его страшим братом! С Филиппом! Кому бы он мог понадобиться, кроме родителей? Ладно еще сам Никита — ему по родственному приходилось общаться. Но чтобы знакомиться… добровольно…
— Да я бы сам был рад его никогда не знать! — заявил неожиданно друг и предпринял последнюю попытку меня вразумить: — Анька, я хорошо знаю и тебя, и Филиппа — поверь, тебе не будет с ним интересно!
— Возможно, — согласилась дипломатично и настояла на просьбе: — Но я бы хотела убедиться сама.
Всмотревшись в меня, Никита небрежно пожал плечами, словно снимая с себя груз ответственности.
— Но я предупредил! — ворчливо напомнил, когда я бросилась к нему с объятиями и поцелуями.
— Угу, — закивала болванчиком я и так же ворчливо напомнила о том, что волновало меня: — Пожалуйста, не забудь.
— Я хоть и в шоке, но при памяти, сознания не терял, — буркнул он. — Будет тебе знакомство.
Сказал так — и слово сдержал.
Уже через несколько дней Никита пригласил меня на вечеринку для близких друзей, на которой обязательно должен был появиться Филипп. То, что вечеринку устраивает некая Альбина с пятого курса, меня не насторожило. А жаль.
Пятый курс, вечеринка для близких друзей — все факты говорящие и должны были хоть как-то меня подготовить морально. Но я приводила в порядок кудряшки, с которыми было непросто сладить, обновляла свой маникюр, отдав предпочтение красному лаку, продумывала макияж и наряд — под рыжий цвет, в который я выкрасилась сразу перед поступлением в универ, нужно было что-то другое, что-то новое, яркое. Я отвлекалась на шутки Никиты, который заехал за мной, поверила его комплиментам, потом зависла на странном ощущении жара, опалившем меня у ворот особняка, где поджидали гостей и, широко улыбнувшись, впорхнула в дом на невидимых крыльях. Не любви. В тот момент о любви не могло быть и речи. А какого-то тумана, иначе не назовешь.
Я мельком выхватывала детали — незнакомые лица людей чуть постарше меня, чей-то смех, чьи-то натянутые улыбки, чье-то удивление, несущееся вслед за мной и Никитой, его обмен репликами с каким-то мужчиной и тихие слова — уже мне, что Филипп давно здесь.
Я нервно выдохнула, вытерла вспотевшие ладони о короткое черное платье, взглянула на черные туфли с красной подошвой, поправила на груди нитку жемчуга и шагнула вместе с другом в комнату, где находился Филипп. Пока я не видела его среди многих гостей — чувствовала, что нервно улыбаюсь и сжимаю что силы руку Никиты. А стоило рассмотреть его в кресле, как внутри словно что-то оборвалось.
Послышался треск.
Отчетливо, громко.
Кое-кто обернулся, оставив на время бокалы с коктейлями и сверкнув белозубой улыбкой.
А я едва держалась на хрупких, неудобных каблуках и сверлила взглядом рыжую симпатичную девушку, сидящую на коленях Филиппа. Длинные волосы, собранные в хвост, красная помада на пухлых губах, красный лак на бесконечных ногтях — мелькнула злорадная мысль, что на ней слишком много яркого, что ей не идет, и даже ее черное платье Шанель не спасает ужаса положения. В момент, когда она обняла Филиппа за шею и что-то шепнула ему, а потом рассмеялась, наткнувшись на спокойный, невозмутимый взгляд, я поняла, почему она меня раздражает. Она похожа на клоуна. Клоуна, который не смешит, не способен, не научили, а лишь занимает время до выхода нового артиста. И все. Вот и вся его роль.
Вот и вся «ее» роль. Она просто занимает Филиппа, пока он не знает меня, а потом…
— Ань, — услышала рядом голос Никиты и поняла, что он имеет в виду, кивнула.
— Познакомь меня, — промямлила пересохшими губами.
Никита замешкался, и я начала нетерпеливо переминаться с ноги на ногу. Мне надо скорее, мне надо поторопиться, потому что губы клоуна были так близко к губам Филиппа. А он ведь меня не видит, не замечает пока в этой гудящей толпе веселья, не знает, не понимает…
— Попей, — Никита буквально впихнул мне в руку стакан с минералкой.
Понятия не имею, как он нашел его в этом приюте алкоголя разных сортов и не отлучаясь от меня не на шаг. Но вода освежила, придала сил, я перестала сглатывать и ежесекундно прочищать саднящее горло.
— Спасибо, — порывисто обняла спасителя и поторопила: — Никит, пожалуйста! Я от нервов еле держусь на ногах!
— Вижу, — еще раз с сомнением взглянул на меня, а потом подвел к креслу, в котором, несмотря на рыжую наездницу, почти по-королевски весь в белом восседал его брат, Филипп.
Глава № 9
«Ну вот», — мелькнула суматошная мысль, — «ну вот я сейчас…»
Так удивительно, что он близко…
Звучала негромкая музыка, слышался чей-то заливистый смех, кто-то с кем-то кокетничал, кто-то кому-то что-то кричал. Бежали минуты, отражая чьи-то движения, а я словно застыла.
И жизнь моя замерла.
Я просто смотрела в глаза человека, который не понимал, кто я и почему смотрю на него вот так, безмолвно и откровенно, и в ожидании и…