– Мне нехорошо… – вымолвила с большим трудом, почти не ощущая собственного языка и губ.

Дестин резко остановился. Не могла понять его выражение лица, ведь едва стояла на ногах.

– Отведу тебя в уборную и позову лекаря, – голос звучал напряжённо.

– Наверное, она беременна, – прошептали где-то за спиной.

– А господин Дестин не терял времени даром….

Меня подхвати на руки.

– Держись, – велел Дестин и понёс меня, вероятно, на выход…

***

Девчонке становилось хуже. Кожа начала гореть, на ровном высоком лбу выступила испарина, а глаза закатывались. Белки отвратительно покраснели и такое чувство, что сосуды вот-вот начнут лопаться.

Тонкие пальцы рук сначала побелели, будто с них выкачали всю кровь, а потом медленно стали синеть.

Нести её в уборную уже не было смысла и перемещаться сейчас категорически нельзя. Сил в тощем тельце практически не осталось. Девчонку лихорадило, ломало так, словно выкручивало кости.

– Что это? Проклятье? – Сайрон нагнал неожиданно быстро. Видимо всё оставил на своего советника, а гостей вероятно вежливо попросили разойтись.

– Не знаю, – рыкнул Дес, сворачивая за угол и нырнул в переход, чтобы поскорее выйти к лазарету. – Я караулил помощницу модистки всю ночь, но так ничего и не заметил подозрительного, а Делла ни на что не жаловалось. И следов на её теле, я не обнаружил.

– Тогда мы что-то упускаем, – тёмные глаза демона опасно сверкнули. – Нас могли провести, отвлечь внимание… Ей становится хуже, – заметил наблюдательно, склонив голову.

– Я знаю, – несдержанно огрызнулся Дес, раздражаясь. – Нужно допросить родных девчонки, они могли что-то видеть.

– И прислугу, – флегматично заметил Сайрон. Его спокойствие порядком напрягало. – Займись этим, если понадобится – вытряси правду силой. Угрозами, шантажом. Действуй. А я займусь девчонкой, – он как-то нехорошо так оскалился и, выхватив Деллу из рук, ускорился, становясь размытым пятном.

Не раздумывая, Дес взмахнул рукой призывая тьму и нырнул в мрак, чтобы через пару секунду выйти у дома Алисьи. Но родители девушки сообщили, что утром она покинула Нисхельм и отправилась к родственникам в Тортон, что вызвало ещё большее подозрение.

Ощутив неподдельную тревогу, Дес шагнул в туман и вышел у дома графа, от которого отъезжала карета. Наверное, он только вернулся из дворца.

– Господин Дестин? – Аэрон сильно удивился, открыв дверь.

– Мне нужно задать вам пару вопросов, – переступая порог, произнёс Дес. Перевёл взгляд на мальчика и добавил: – Наедине. Это возможно?

– Итан, – тепло улыбнулся граф, повернувшись к сыну. – Поиграй немного в своей комнате, можешь порисовать, если хочешь.

– Я не так хорошо рисую, как Делл, – заупрямился он, скривив симпатичную мордашку.

– Тогда поиграй в солдатики или поразглядывай картинки в книге, – настойчиво попросил граф, и мальчишка нехотя поплёлся наверх.

– А где его гувернантка? – нахмурившись, спросил Дес.

Граф жестом пригласил в гостиную.

– Лизи навещает маму раз в три дня, я её отпустил.

– А что с ней?

– Тяжело болеет, – рассеянно отозвался граф. – Я точно не знаю.

– Болеет… – задумчиво протянул Дес. – А вы ничего подозрительного не слышали прошлой ночью? Может, видели?

– К чему эти вопросы и неожиданный визит? – цепкий взгляд графа впился в лицо. – Что с моей дочерью?

– Пока не могу точно ответить, – скрипнув зубами, отозвался Дес и, сжав руку в кулак, спросил: – А где я могу найти мать вашей гувернантки?

Граф задумался.

– Она живёт на окраине Нисхельма, кажется, Южный берег, точнее сказать не могу.

– Спасибо, – Дестин поклонился и стремительно вышел на улицу.

Призывать тьму под окнами графа не лучшая идея, а ведь каждая секунда на счету. В груди клокотало незнакомое ноющее чувство. Из глубин подсознания поднималась давно забытая жгучая ярость.

Отойдя на приличное расстояние, Дес спрятался между домов и исчез в клубах тумана.

На Южном берегу стояли невысокие дома, а у каждого – свой уютный дворик, некоторые жители в нём выращивали овощи, кто-то посадил фруктовые деревья, другие цветы.

Под сердцем болезненно кольнуло. Перед глазами промелькнули воспоминания…

… Делла слишком нежно заботилась о розах.

Дес сбился с шага, с удивлением понимая, что это за чувство. Ревность. Ревность к обычным, пусть и красивым, цветам. Как глупо…

Покачал головой и продолжил поиски, ориентируясь на запах служанки, который хорошо успел запомнить. Проблема только одна: запахов слишком много. Рядом речной порт, с которого доносится «аромат» рыбы, ещё деревья зацвели.

На ограду, передними лапами, прыгнула лохматая рыжая собака и залаяла, но стоило раз взглянуть на неё, как удрала в конуру, поджав хвост. Настроения играть не было…