– Мама, – тихо позвала она.

Княгиня оглянулась и, увидев дочь, бросилась к ней. Очутившись в крепких объятиях матери, Сонья наконец-то успокоилась. Теперь можно было сказать, что всё закончилось. Самое страшное уже позади.

– Милая моя, как ты? – взволнованно спросила княгиня, внимательно осматривая дочку.

Аристократки тихо покинули гостиную, оставляя их наедине. А Сонья вдруг подумала, что на самом деле могла больше никогда не увидеть родных.

– Всё хорошо, – заверила травница и сжала узкую ладонь в ободряющем жесте.

Лицо княгини разгладилось, а из тёмно-зелёных глаз ушла печаль. И леста Майра вновь стала напоминать беззаботную двадцатилетнюю девушку.

Внешность. Вот ещё один камень преткновения между светловолосыми и темноволосыми. Светловолосые тайхи – так их называли остальные жители – практически не старели. Ещё один, несомненно, прекрасный бонус к долгой жизни. Сейчас княгине было пятьдесят шесть лет, но выглядела она на двадцать. И так будет ещё очень долго. А к концу жизни княгине можно будет дать максимум тридцать пять. Так же, как и Сонье со временем.

Зато с появлением вакцины эта граница между людьми тоже окажется стёрта. По крайней мере, так было запланировано.

– Как там Яран? – спросила Сонья, когда они присели на софу, обтянутую золотисто-песочного цвета бархатом.

– Твой брат даже ничего не понял, – заверила княгиня. – Я сказала ему, что отец устраивает очередные учения.

– Хорошо, это хорошо.

Вздохнув, Сонья согнулась и положила голову на колени к матери. Так, как она делала всегда в детстве, когда ей нужны была поддержка и понимание.

– Бедная моя, – с сочувствием сказала княгиня и погладила дочь по волосам. – Сколько же тебе пришлось пережить. Как бы я хотела, чтобы ты жила с нами в столице.

– Мама, ты же знаешь, я не могу. – Сонья перехватила женскую руку и на мгновение прижала к своим губам. – Я шептунья, почувствовавшая зов этого места.

– Но почему? Почему именно ты? – задала женщина вопрос, который задавала уже не один раз. – Другие шептуньи могут сами выбирать, где им жить, а ты…

– А я особенная, – с улыбкой сказала травница. – Ты же сама всегда так говорила.

На это княгиня не нашлась что сказать, лишь с досадой дёрнула себя за слегка вьющуюся пшеничную прядь волос. Она тоже была травницей, но всего лишь собирательницей. Зато Сонья оказалась намного сильнее по дару. Да настолько, что последние годы обучения в Перинской академии пришлось обучаться удалённо. Девушка лишь иногда приезжала в столицу для сдачи экзаменов, а все домашние задания высылала магической почтой.

Такие сильные шептуньи, как леста Сонья фор Маркофф, рождались крайне редко. Но за могучий дар была своя цена. Однажды какое-то определённое место в мире начинало призывать травницу к себе. И тогда магиня становилась своеобразной хранительницей, нигде так хорошо себя не чувствующей, кроме как в «призванном доме». И не имело значения, кто она по происхождению: княжна или обычная горожанка. Перед магическим даром были все равны.

– Даже слишком особенная, – хмыкнула княгиня и чмокнула дочь в макушку. – Иди в свою комнату, прими ванну, отдохни, смени, наконец, этот потрёпанный наряд и через пару часов спускайся вниз, будем обедать.

– Наверное, папа хочет со мной поговорить, – с сомнением протянула Сонья, приподнимаясь с колен.

– Он подождёт, – заверила женщина и, встав с софы, потянула дочь за собой. – Иди, дорогая, а мне нужно закончить беседу. Теперь у нас на заднем дворе палаточный лагерь. Нужно немедленно заняться восстановлением домов до наступления холодов.

Попрощавшись с мамой, Сонья отправилась к себе и… моментально уснула у себя на кровати, проспав два часа. Если бы младший брат не заскочил к ней в спальню, она бы так и не проснулась. Поняв, что понежиться в ванной уже не получится, княжна приняла душ и подсушила волосы одним из бытовых амулетов.

– Быстрее, быстрее! – Яран прыгал по комнате, в нетерпении подгоняя сестру. – нара Велис приготовила мой любимый пирог!

– Яран! – строго прикрикнула Сонья. – Ты ведь будущий правитель нашего княжества. Веди себя хоть немного спокойнее.

– Ещё чего! – фыркнул непоседливый мальчишка, пошедший внешностью в мать, тогда как травница была копией отца. – Я и так днями следую всему, что мне говорят наставники. Можно хоть со своей семьёй вести себя нормально?

Не удержавшись, княжна хмыкнула и щёлкнула брата по носу. На что тот показал ей язык и быстро выскочил за дверь, пока Сонья не задала ему трёпку. Но шанс был упущен, поэтому она проследовала в столовую, где уже ждала её семья с несколькими близкими друзьями. Конечно, Сонья предпочла бы, чтобы никого постороннего не было, но выбирать не приходилось. Семье правителя вообще редко когда удавалось побыть наедине всем вместе. Особенно теперь, когда старшая дочь стала шептуньей предгорных районов.