Шрифт:
Во как! А птенец с характером оказался. Вижу у нее рука перебинтована. Еще в обед такого не было.
— С рукой что?
— Не Ваше дело!
Резким движение хватаю ее за локоть:
— Я тебя спросил, что с твоей рукой? И какого хрена ты делаешь в таком гадюшнике в такое время?
— Опустите, мне больно, — вырывается она, — какая Вам разница, что с рукой и почему я тут. Вот чего Вы за мной по пятам ходите, мне непонятно.
— Птичка, — я еле сдерживаюсь.
— И не называйте меня птичкой, у меня имя есть между прочим, но видимо Ваш заплетающийся язык его не может выговорить.
Вот мелкое чудовище ещё и дразниться.
— Зато, птичка, — специально акцентирую внимание на этом слове, — мой язык побывал ночью в твоем хорошеньком ротике.
От воспоминания снова становится жарко.
Она вырывает свою руку и зло кидает напоследок:
— Я Вам не птичка и поцелуй был просто отвратительный…
Я срываюсь с места.
Да какой черт в меня вселился? Устраивать сцену в баре?
— Так дай мне второй шанс и проверим — отвратительный он или нет.
В одном порыве сжимаю хрупкое тельце и только хочу прикоснуться губами. Как какой-то мужик опускает мне руку на плечо.
— Слышь, оставь девушку в покое.
Вот же сука!
Девчонка вырывается и тяжело дышит.
А я немного разминаю затекшую шею, разворачиваюсь к козлу и даю ему кулаком в нос. От чего тот крепко так хрустит. Мужик правда, снимаю шляпу, оказался не из слабаков и сразу дает ответочку по моей челюсти.
Мэтью Лавлесс дерется в баре из-за девчонки.
Мы еще минуту тузим друг друга, пока нас не разнимают другие посетители.
Пока я тут пытался показать, кто главный, моя птичка исчезла…
Какая неудача! Вытираю кровь с разбитой губы. Я прям сгусток тестостерона. Щас бы еще кому врезать.
Выхожу. А перед этим хлопаю своего недавнего соперника по плечу, мол без обид, чувак.
И вдыхаю вечерний воздух. Пройдя метров четыреста, замечаю, как моя птичка загружает свою подружку в такси.
Ну везет мне, сегодня, везет!
Она уже собирается идти к машине, но я преграждаю ей путь.
— Думала сбежать, птичка!
— Да Вы просто придурок, что Вы там устроили и какого фига сейчас тут?
— Живу я поблизости, поняла. А то возомнила, что за тобой гонятся. Нравится убегать? А?
— Не орите на меня, — в глазах обида, — я тоже тут живу, вот там чуть выше по улице.
ААААА! Так это она домой приезжала. Нет что — то не так.
— Я знаю, где ты живешь.
— Нет, Вы не понимаете… Да и чего должна Вам объяснять?!
Она собирается сесть в машину.
— Вот потрудись, пожалуйста, — я преграждаю ей путь.
— Если Вы сейчас не уйдёте, — она замахиватся перебинтованной рукой, — вызову полицию.
— Да хоть весь участок приводи!
— Вы как, в адеквате? — машет ручонкой перед моим лицом, — или уже алкоголь совсем Вас с ума свел?
— Я не в адеквате, тут ты права: у меня просто в голове не укладывается, что такой ребенок делает в таком месте ночью и в одиночку. Ты что совсем бесстрашная?
— Я не ребенок Вам!
Ну да максимум могла бы стать падчерицей (только очень гипотетически). Я знаю толк в извращениях.
— Я смотрю Вы совсем плохой и легче объяснить, чем с Вами до ночи припираться: я тут живу уже полгода, так как учусь в колледже…
— Ты думаешь, я поверю, что дочка миллиардера, снимает квартиру в Вильямсбурге?
— А вот представьте себе, Вы — раб стереотипов!
Красиво!
— И вообще мне нужно домой к семье! Вы мне позволите пройти к машине?
У меня искры из глаз… Я тут живу уже три года, а она полгода ходила по той же улице, и я даже ни разу ее не видел или не замечал. Как мог не заметить???
Я все еще на ее пути:
— Нет, птичка, ты мне еще кое-что должна.
И с ловкостью хищника хватаю своего воробушка в охапку, силой притягиваю ее красивою мордашку и начинаю целовать. Вначале птичка бьётся, как раненная в моем плену, но с каждым поцелуем становится все податливее. Попалась, птичка!
Dido — White Flag
10. Мосты сожжены
Лиза
Чувство стыда выжигает меня изнутри с силой тысячи напалмов. Я собираю по чужой квартире свою разбросанную одежду и начинаю наспех одеваться.
Не стоит сейчас вспоминать маму, но мне стыдно перед ней. Не такой она меня воспитывала, вкладывая в мою голову правильные ценности. А с другой стороны именно мама всегда говорила: «Иди туда, куда ведет сердце».