— Позвоню им сегодня, — кивнул я, имея в виду младших Наумовых. Жестом показал в сторону аллеи, чтобы не стоять напротив ворот. — А что там с моим расписанием?

— Новость… грустная. Я только вчера узнала от Тамары, а она, в свою очередь, от папы. Максим Сорокин погиб несколько дней назад. У вас занятия должны были начаться с пятницы.

— Нехорошо, — тихо сказал я, даже остановился. — А что случилось, не знаешь?

— Подробностей не знаю, но могу спросить у папы. Вроде бы сегодня Максима будут хоронить.

Постояв немного, задумчиво разглядывая здания института, я достал сотовый. Пролистав контакты, нашёл номер телефона Макса и нажал кнопку вызова. Ответили мне на пятом гудке.

— Алло, — раздался женский голос.

— Здравствуйте, я друг Максима. Только что узнал о случившемся. Скажите, это правда, Макс погиб?

— Правда, Максима больше нет, — женщина вздохнула. — Сегодня в час дня будет прощание с ним, на Кузьминском кладбище.

— Спасибо, что предупредили, я обязательно приеду.

— Вам спасибо, что позвонили, — сказала она. На заднем фоне послышались голоса. — У главного входа можно будет легко сориентироваться. Извините, мне надо идти.

— Да, конечно. До свидания.

Я нажал кнопку отбоя, посмотрел на экран телефона.

— В час на Кузьминском кладбище, — повторил я. — А сколько сейчас времени? Надо Тасю предупредить.

— Одиннадцать часов и двадцать минут, — подсказала Катя. — Отсюда недалеко, можно за полчаса доехать.

— Успеваем. Алёна, ты со мной?

— Конечно, — сказала она. — Надо только переодеться.

— Хорошо, сбор здесь же, через час, — подытожил я. — Катя, скажи всем, кто искать будет, что сегодня меня нет.

— Я могу машину организовать, — предложила она. — Всё лучше, чем на такси.

— Договорились.

Первым делом я поговорил с Тасей, для чего пришлось отвлечь её от лекции. Новость о гибели Максима её огорчила, хотя она была лишь немного знакома с ним. Я предупредил, что съезжу на похороны, узнаю, что произошло и сразу вернусь. Она только попросила, чтобы я не встревал в неприятности или предупредил, если что-то буду планировать. Выходит, что мы с ней подумали об одном и том же, о той необычной встречи в Санкт-Петербурге с представителями федерации по борьбе без правил.

К назначенному времени Катя действительно успела достать машину и даже поехала вместе с нами, сказав, что на похоронах появится её отец и надо бы его немного удивить. По её словам, Хованский старший и Максим не просто были знакомы, но и работали вместе. То, что проститься со знаменитым спортсменом и бойцом захотят многие, стало понятно, когда мы подъезжали к кладбищу. Мы даже на стоянку не смогли пробиться, где большую часть места заняли дорогие спортивные и пёстро раскрашенные машины. И контингент там собрался соответствующий, крепкие парни и мужчины из числа спортсменов. Женщин и девушек практически не видно. Отдельно стояла группа военных, которых можно выделить из любой толпы, тем более что они пришли в одинаковых чёрных костюмах и плащах.

Немного замешкавшись, огляделся в поисках знакомых лиц. Помогла Катя, показав в сторону второй части стоянки, где собрались представители Хованских. С главой рода я уже пересекался и отношения между нами были, мягко говоря, натянутыми, особенно после того, что произошло на памятном турнире. И сегодня я бы лучше проигнорировал его, но он мог знать, что случилось с Максимом. Взяв Алёну под руку, повёл в ту сторону.

— Здравствуйте, Геннадий Олегович, — первым поздоровался я. Обратил внимание, что среди группы Хованских тоже не было женщин. Только сам глава рода, трое важных мужчин, один из которых наверняка мастер, но так с ходу определить его силу не получилось.

— Здравствуйте, Кузьма Фёдорович, — в тон мне ответил он. — Алёна Романовна, Катя. Печальное событие собрало нас сегодня. Я слышал, что Максим тренировался вместе с Вами?

— Да, он подтягивал меня в «режиме», — сказал я. — Вы знаете, что случилось? Как погиб Макс?

Хованский немного помрачнел, поиграл желваками.

— Полиция говорит, что это несчастный случай на тренировке, — в итоге сказал он. — Мои люди проверяли, всё так. На одной из тренировок спарринг-партнёр нанёс ему травму, несовместимую с жизнью.

— То есть, убил мастера одним неудачным ударом? — приподнял я бровь. — Или удачным…

— У них в федерации особые правила и техники, — напомнил Хованский. — За последний год — восемь мастеров получили серьёзные травмы. Но именно из-за этого народ и любит бои без правил. Чтобы мастера друг друга калечили и убивали…

— И всё же я в это не верю. Значит, надо мне в полицию наведаться, узнать, кто делал вскрытие и устанавливал причину смерти. А с кем он тренировался?

— Кто был в тот день его партнёром, я не знаю, — он подбородком показал на группу спортсменов, собравшихся у дорогих машин. — Но это легко выяснить.