– Мы служим Камням, - сказали Сёстры своим единым голосом. Это Камни противостоят вам.

– Должен ли я рассказать Уокеру и Авантюристу, что именно живёт в Лабиринте и отбраковывает недостойных?

Последовала пауза… А потом Сёстры - сказали: “Может, мы позволим этому извергнуться на тебя?”

– Приложите все свои силы, - сказал Король-Солнце.

В живой изгороди послышался знакомый шорох, и мы с Жюльеном оглянулись на Лабиринт. Звуки становились всё ближе, и из Лабиринта вышло тёмно-серое существо семи или восьми футов высотой, сформированное из серо-зелёной растительности с белыми как кость шипами.

По форме оно напоминало человека и оно шло как человек, хотя в нём не было ничего Человеческого. Убийства в лабиринте совершало проявление лабиринта, наделённое формой и целью, а также ордером на убийство любого, кого лабиринт сочтёт недостойным.

Живая изгородь замерла в неподвижности, гнев зелёного мира, защитник Грин Хенджа.

– Это… то, что преследовало нас?
– поинтересовался Жюльен.

– Это то, что убило бы тебя, если бы ты не оправдал радикально произвольное представление Сестёр о хорошем и правильном, - сказал Король-Солнце. Это высосало бы из тебя жизнь, а потом насадило бы то, что осталось на шипы изгороди.

Очень Праведным Сёстрам может нравиться думать о себе как о новой разновидности друидов, но плоды никогда не падают далеко от древа. То, на что вы смотрите, - это бродячая живая изгородь.

Это всё ещё хочет убить тебя. Потому что ты не поклоняешься Камням. Разве ты не чувствуешь этого? Твоя природная доброта - это всё, что сдерживало это, Жюльен. Но Сёстры всё ещё могут позволить этой твари вырваться на свободу, чтобы убить любого, кого они не одобрят.

Эта тварь смотрела на нас с Жюльеном, и я понял, что мы ей не нравимся. Но Король-Солнце нравился ей ещё меньше. Она слегка покачивалась на своих шипастых ногах, словно готовясь атаковать по приказу. И я был уверен, что если это произойдёт, то это не ограничится Королём-Солнцем.

– Растения должны знать своё место, - твёрдо сказал Король-Солнце. Он щёлкнул пальцами, и концентрированный солнечный луч ударил из ниоткуда, пригвоздив живую изгородь к месту.

Свет и жар были такими сильными, что нам с Жюльеном пришлось вскинуть руки, чтобы прикрыть глаза, мы отступили прикрывая лица руками. Солнечный свет в одно мгновение поглотил живую изгородь, и она вспыхнула яростным пламенем, которое выжгло её изнутри. Огонь и дым поднимались в вечерний воздух.

Существо живой изгороди взмахнуло своими зелёными руками, и языки пламени жадно заплясали. Мне показалось, что я услышал крик этой твари, и какой-то холодный уголок моего сердца одобрил это. Луч солнечного света угас.

И когда я, наконец, снова смог ясно видеть, от живой изгороди не осталось ничего, кроме почерневшего, дымящегося месива на земле и тяжёлого запаха, похожего на запах горящих листьев.

И король-Солнце исчез.

– Он не изменился, - сказал Жюльен. Он всё ещё оставляет последнее слово за собой.

– Итак, - сказал я, стараясь, чтобы мой голос звучал непринуждённо. Это… был Король-Солнце. Я думал, он будет величественнее.

– Ты увидел его не в лучшем свете, - сказал Жюльен. В нём было что-то… странное.

– Да, - сказал я. Я это чувствовал. Что сделали с ним сущности Запределья за те долгие годы, когда он был предоставлен сам себе в Белой башне?

– И почему он не назвал нам их настоящие имена?
– сказал Жюльен. Возможно, потому… мы могли бы опознать их?

– Это то, о чём ты мне не рассказал, - строго сказал я. Что Король-Солнце поместил тебе всё это в голову. Велел тебе прийти сюда, чтобы он мог поговорить с тобой. И ты не хотел, чтобы я это знал, потому что…

– Потому что это произвело бы на тебя неправильное впечатление, - сказал Жюльен. Я хотел, чтобы ты увидел его таким, какой он есть.

– Сделано, - сказал я.

Жюльен устало вздохнул.

– В качестве демонстрации силы то, что он здесь сделал, было довольно впечатляющим. Пока не появились Праведные Сёстры и не надрали его психоделическую задницу.

Мы огляделись, но они тоже исчезли. Грин Хендж стоял молчаливый и одинокий, как и прежде, и в лабиринте было очень тихо.

– Они бы позволили этой твари убить нас, - сказал я. Как и всех остальных бедолаг в лабиринте. Я почти готов сжечь эту чёртову штуку дотла, прежде чем мы уйдём.

– Но ты этого не сделаешь, - сказал Жюльен. Потому что именно так поступил бы Король-Солнце.

– Не морочь мне голову, - сказал я.

Я напряг голосовые связки.

– Я знаю, что вы всё ещё слушаете, сёстры! Я хочу, чтобы все эти тела убрали из лабиринта! И больше никаких живых изгородей! Или я вернусь и найду способ по-настоящему всё здесь испортить.

Ответа не последовало, но я не сомневался, что они меня услышали. Я посмотрел на Жюльена, и он снова улыбнулся.

– В том числе и поэтому я хотел, чтобы ты был Уокером.