Чтобы забыть об этом, я мысленно вернулся в тот день, когда вновь увидел её в парке, спустя примерно месяц после первой встречи. Тогда это время мне казалось таким долгим, но я не сдавался, ведь впервые в жизни почувствовал трепет в груди, который не было с чем сравнить. Наверное, она поразила меня своей способностью создать что-то прекрасное из ничего, когда я сам этого не умел делать. По правде говоря, я больше не встречал людей с таким же талантом. Моя жена тоже что-то мастерит, но только в том случае, если это пригодится в быту. Так она выражает свою заботу ко мне и детям, чему я безумно благодарен, однако тот бумажный журавль вызвал во мне другие эмоции.

Когда я увидел её во второй раз, то внезапно остолбенел, дрожа от нерешительности. Я так мечтал снова её увидеть, но даже не задумывался о том, что буду делать и говорить! Она поймала мой взгляд и твёрдым шагом направилась ко мне, не отрывая глаз. Я был ошеломлён её смелостью и, не найдя слов, просто протянул ей оригами, которое бережно хранил всё это время.

Так началась наша история, которая продлилась недолго, но была переполнена чувствами, событиями и открытиями. Нам было по двадцать, когда каждый из нас стал жить своей жизнью, и наши пути больше не пересекались. До поры до времени.

В офисе становилось всё более шумно от разговоров уже окончательно проснувшихся коллег. Выдернув себя из пучины мыслей, они наконец-то стали замечать присутствие друг друга, и здание будто ожило. Я тоже включился в общую активность, перестав витать в облаках, и перекинулся парой анекдотов с одним из своих приятелей.

Работы было много, и время шло довольно быстро. Как я и предполагал, моя жена позвонила в обеденный перерыв, чтобы посоветоваться со мной насчёт ужина. Но на самом деле она хотела загладить свою вину, хоть я и не злился на неё.

– Ты извини, что я снова нервничаю из-за пустяков, – сказала она расстроенным голосом.

Меня это умиляло, ведь я всегда мог её успокоить. Удивительно, насколько такие ссоры по мелочам разрушительны для отношений. Когда мы только влюбляемся или уже теряем человека, то обращаемся с ним как с хрупким цветком, опасаясь ненароком задеть его. Но, когда мы проводим вместе некоторое время, то постоянно чего-то требуем, выражаем недовольство, словно выискивая повод поругаться. Мне иногда кажется, что мы способны ценить больше того человека, который нам не принадлежит.

– Не бери в голову. Я люблю тебя.

Спрятав телефон в кармане, я мысленно начал выбирать десерт, который принесу сегодня к ужину. Моя жена всегда заботилась о том, чтобы у детей были какие-то сладости, однако сама предпочитала избегать калорийных угощений. Но иногда, возвращаясь после работы, я приношу домой коробку пирожных, торт или ещё какой-нибудь гостинец, при виде которого дети прыгают от восторга. Она же якобы ворчит, скрывая свою радость, но я знаю, что ей тоже нравятся такие сюрпризы.

Возвращаясь в офис после обеденного перерыва, я обнаружил бумажного лебедя, спрятанного в клумбе возле входной двери. Такое оригами можно встретить в дорогих отелях и ресторанах, где к оформлению даже обычных салфеток предъявляются строгие требования. Я нечасто бывал в подобных заведениях, но эта особенность сразу бросилась мне в глаза.

Помню, как однажды мы были на свадьбе у моего школьного друга. Я уже тогда был женат, и нашему малышу только-только исполнился год. Мне пришлось долго уговаривать жену, чтобы она оставила сына со своими родителями и сопроводила меня на празднике. После нескольких дней споров и убеждений она всё-таки согласилась, хоть и стала сильно нервничать, как только мы вышли из дома. Но, прибыв к месту торжества, она быстро забыла о своих переживаниях и начала веселиться вместе со всеми. После рождения сына она полностью посвятила себя заботе о нём, не оставляя себе ни минуты на отдых. Я был рад, что она хорошо проводит время и впервые за долгое время может расслабиться. Она даже успела познакомиться с несколькими подружками невесты и, оставив меня, провела весь вечер, разговаривая с ними. А я поглядывал на неё издалека и, видя её радостное лицо, вновь повторял себе, что не зря женился на ней. Я почувствовал себя абсолютно счастливым. И тогда я увидел её.

Она стояла в другом конце зала и, держа в руке бокал, с тёплой улыбкой смотрела на меня. Её кавалер что-то самозабвенно рассказывал ей, и было заметно, что она совершенно не заинтересована в разговоре. В её взгляде было что-то доброе, даже родное. Не знаю, о чём она думала в тот момент. Быть может, искала во мне черты лица того мальчишки, чей бумажный самолёт однажды приземлился к её ногам. Я глядел на неё в ответ, не смея даже помахать рукой в знак приветствия. Тогда она поставила свой бокал на стол и, взяв салфетку, начала что-то сворачивать. Её спутник вдруг прервал свой нудный монолог, с изумлением наблюдая за тем, как она делает оригами. Через несколько секунд она опустила на стол лебедя, взяла свой напиток и, улыбнувшись мне в последний раз, растворилась в толпе. Он что-то жестикулировал ей вслед, явно не понимая её действий. Но он и не должен быть их понять, ведь этот знак был предназначен мне.

Мы не заговорили ни в тот вечер, ни после него. Но именно с тех пор начался наш обмен бумажными поделками. Мы ни о чём не договаривались, но каждый из нас почему-то решил оставлять эти оригами в значимых для нас местах. И когда я видел очередную птицу или другое животное из бумаги, то знал, что это послание от неё. Хоть и не мог объяснить, почему.

Рабочий день подошёл к концу. Попрощавшись с коллегами, я покинул офис и отправился в магазин, где выбрал самый большой и красивый торт. Но прежде чем вернуться домой, я прошёлся по аллее возле театра, где мы часто прогуливались в юности. Там, в углу оградки, я оставил другое послание для неё в надежде, что этот небольшой, но искренний знак принесёт немного теплоты в её жизнь.