Мягкий матрас, не идущий ни в какое сравнение с диванами, на которых она обычно спала, белоснежное постельное бельё, большие красивые зеркала — всё это непрозрачно намекало, что здесь место кому-то совершенно другому, может быть даже загадочной красавице Кире из «Города Грехов», но уж точно не чернявой коротышке Джиллиане Капур с её усеянной родинками простецкой улыбчивой рожей, обильным целлюлитом на пухлых бёдрах и толстой квадратной задницей.

Вспомнив вчерашний вечер, она поморщилась. Сеньор Хорхе — управляющий — был галантен и улыбчив, показывая ей бунгало, и ни одним своим жестом не выказал, что Джилл в сравнении с обычно размещаемыми тут гостями походит на бомжиху. Но от него нельзя было добиться ни слова объяснения о том, что происходит. «Чувствуйте себя как дома», «Пожалуйста, не выходите никуда, кроме пляжа, из соображений безопасности», «Ваши друзья к вам обязательно присоединятся позже» — вот и всё, на что был способен этот хрыч, похожий на улыбчивого усатого мексиканца с упаковки средства для мытья посуды.

Дожидаясь, пока Саша наконец притащит свой зад и расскажет, в какую хрень она её втянула, встревоженная Джилл добралась до мини-бара, в котором обнаружила всё необходимое, чтобы смешать для успокоения нервов свой любимый джин-тоник, а затем ещё один. Для третьего маленькой бутылочки джина уже не хватило, и тоник пришлось смешивать с водкой.

После случившегося в Сашиной квартире её нейросеть всё ещё была неисправна, и она, словно слепой крот, жила без дополненной реальности. К счастью, ей хотя бы удалось зайти в Сеть по старинке, воспользовавшись электронным интерфейсом бунгало, который, хвала богам, был ей доступен.

Едва она залогинилась в своём облачном цифровом аккаунте, как тут же получила вызов от Бао. Без долгих прелюдий и расспросов о том, как у неё дела, противным голоском (он становился таким всякий раз, когда в его владельце просыпалась навязчивая ревность) он стал назойливо допытываться, почему Джилл до сих пор не приехала к нему в Бангкок, как они договаривались, почему с ней так долго не было связи, почему геолокация показывает, будто Джилл находится в грёбаной Бразилии и почему она пьяна. Даже с третьего раза идиот не пожелал понять, что у неё был действительно чертовски тяжелый день, который ему вовсе ни к чему отягощать своими ревнивыми придирками. Так что Джилл, в конце концов, послала его нахер.

Умостившись на диване перед батареей пустых бутылочек и баночек, выстроенных на журнальном столике, она была уже изрядно навеселе, и чувствовала, что глаза слипаются, когда услышала за окном деловитый голос Саши и её нового клонированного корейского бойфренда.

«… прямо сейчас?! Даже не передохнув?!» — расслышала она конец какого-то его вопроса.

Вскоре раздался Сашин ответ (она говорила на ходу, судя по тому, как быстро менялось направление её голоса).

«Нет времени объяснять. Это не терпит никаких отлагательств. Нужно забрать кое-что важное. Во Франции. Это может быть опасно. Поэтому вам с Джилл лучше оставаться тут».

«Ну уж нет. Я тут только потому, что меня позвала ты. Никому больше я тут не доверяю. Я иду с тобой».

К удивлению Джилл, Саша не стала спорить.

«Тогда поторопись. На сборы нет времени».

«А мне собирать и нечего».

Помниться, при звуках этой беседы Джилл порывалась выскочить из бунгало, как чёрт из табакерки, и закатить Саше истерику, требуя немедленно объяснить ей всё, прежде чем улепётывать в какую-то грёбаную Францию. Но сделала ли она это в итоге — в упор не помнила. Всё было как-то смазано.

— Вот же засада, — пробормотала она, поморщившись от головной боли, которая всё время преследовала её по утрам, если выпить лишнего.

Как назло, все её вещи, включая сумочку, в укромном внутреннем кармашке которой всегда можно было сыскать пару таблеток от похмелья, остались в Сашиной квартире в Паксе. Единственной возможностью очухаться представлялся душ.

Двадцать минут спустя она уже умостилась в гамаке на террасе, выходящей на океан, закутанная в махровый халат, чувствуя на волосах и теле приятный аромат шампуня и геля для душа с экстрактами тропических фруктов, и с наслаждением покуривала сигарету.

— Что ж, Джилл, давай будем воспринимать это просто как незапланированный отпуск, — сказала она самой себе, любуясь на белоснежный песок, пальмы и океан.

Такая мысль была приятной и притягательной. Но сосредоточиться на ней сознанию Джилл удавалось лишь ненадолго. Затем райскую идиллию застилала душная тьма накинутого на голову мешка, и раздавался низкий искаженный голос похитителя, который обещал отрубать Джилл пальцы один за другим, если ему не дадут то, что требуется.

— О боги, — прошептала она, поёжившись.

Кто были похитившие её люди? Кто и зачем послал Сашиного экс-бойфренда для её спасения? Что это за богачи, которые приютили её? Почему она до сих пор не позвонила в полицию, а сидит тут, в этом долбанном бунгало, и делает вид, будто расслабляется на курорте? Может ли она уйти отсюда, когда пожелает, или она всё ещё удерживается кем-то в неволе? Эти и десятки других вопросов приходили ей в голову по мере того, как под дуновением океанского бриза оттуда улетучивалась похмельная тяжесть.

Саша считала, что это она является источником их общих проблем, и звучала в этом весьма убедительно. Но Джилл было сложно представить себе, как её подруга могла вляпаться в такие проблемы.