Подполковник Виссон проследил за нахмурившимся взором Пэта. Генри прекрасно знал, об отношении Холидэя к «новым знакам отличия». Майор принципиально не носил черную нашивку с черепом на форме — презирая не только вид и название, но и саму «идею». Генри усмехнулся:

— Если будешь продолжать пялиться на флаг таким взглядом — сильно сомневаюсь что он испепелиться… — шепнул подполковник, наклонившись к Холидэю.

— Глаза бы мои, все это не видели… Один фарс. Ничего больше.

— Пэт. Будь добр, заткнись пожалуйста. Ты очень утомляешь своими… высказываниями. — Виссон подбирал подходящее слово, несколько секунд, — Последнее время ты только и делаешь, что жалуешься и ноешь.

Патрик промолчал, с вызовом бросив на подполковника взгляд, полный сдерживаемой злобы. Генри слащаво улыбнулся и повернулся лицом в сторону генерал-майора.

По прищуренному взгляду главнокомандующего — людям знавшим его довольно давно — без слов было понятно, о «скверном расположении духа» Йозефа Кудроу.

— Все собрались? — звучно гаркнул генерал, шмякнув бумаги о стол. Приглушенный шепот царивший в комнате мгновенно сошел на нет.

— Прекрасно. — Йозеф повел напряженной шеей, — Во-первых: рад видеть пополнение в рядах офицерского состава. — без тени «радости» на лице, сказал Кудроу, — В молодых офицерах — будущее армии и нашей великой страны. Я не устану это повторять. В обязанности старших по званию входит именно поиск подходящих кадров, для такого ответственного задания… — генерал перевел взгляд на высокого мужчину с темными, коротко стриженными волосами, — Надеюсь, капитан Джонс — продолжит в том же духе, и подберет лучшие кадры, которыми будет гордится вся 82-дивизия.

Капитан Джонс — похожий на пеликана мужчина, с длинной шеей и вытянутым лицом — почтительно кивнул генерал-майору, важно прикрыв свои маленькие глазки.

— Во-вторых, — сухо продолжал Кудроу, — Мы добились значительных результатов, в освобождении Луизианы от мертвых тварей и жалких выродков, посмевших распоряжаться на нашей земле. — генерал откинулся на спинку кресла, — Мы долго к этому шли, и наконец, можно открыто говорить, об успехе операции. В скором времени, все восточное побережье…

— Простите, генерал… разрешите обратиться?

Все как один присутствующие — обернулись к Патрику. Полковник Виссон медленно и измученно закрыл глаза. Кудроу презрительно вобрал воздуха через нос:

— Что у вас, майор Холидэй?

— Как раз о Луизиане, сэр.

— Это может подождать? — надулся главнокомандующий еще больше.

— Конечно, сэр. Как скажите. Но я предположил, что пользуясь моментом общего собрания всех командиров подразделений — вы отдадите приказ, который немедленно начнут исполнять…

Йозеф недолюбливал Патрика Холидэя. Постоянно разговаривающий с ним таким тоном «майоришка», будто имевший звание не ниже генерала армии. Вечно вставляющий «палки в колеса» своим мнением и тактическими ходами. Но удачный «захват» Батон Руж — был именно операцией Пэта. Этого Кудроу не мог игнорировать. Хоть и пытался…

— …И что же не так в Луизиане, раз вы, уважаемый майор, решили заявить об этом во всеуслышание?

Напряжение принялось нарастать в зале совещаний с геометрической прогрессией. Присутствующие офицеры настороженно молчали, не спуская глаз с Холидэя. Некоторые неосознанно вжались в кресла. Еще немного, и эти двое кинутся бить друг другу морду.

— Прошло уже более двух месяцев, с полномасштабной операции, однако Луизиана все еще…

— Вы можете говорить по делу майор?!

Генри Виссон пнул Пэта под столом. У майора не дрогнул ни мускул на лице — ни от пинка, ни от раздраженного тона Кудроу:

— Вы… правы, господин генерал-майор… Это может подождать. — озлобленно процедил сквозь зубы майор Холидэй.

— Вот и хорошо! Попрошу не перебивать меня впредь! — Йозеф нервно дернул какую-то бумажку со стола, вероятно пытаясь вспомнить, о чем хотел сказать, — Итак… Все же, собрал я вас всех не для того, чтобы раздавать благодарности…

†††††††

Мирно прикуривающий человек в военной форме, переиначенной на «современный» лад в более темные тона — резко вздрогнул от неожиданно прыснувшего ему на щеку и скулу чего-то теплого. Взгляд его успевает выхватить боковым зрением быстро оседающего на землю напарника по дежурству. Сигарета безнадежно срывается с раскрытых губ, отправляясь в долгий и медлительный полет в небытие. Часовой испугано озирается на подогнувшихся ногах. Капли свежей крови постепенно стекают по лицу, застывая при неторопливом ходе. С ужасом он обнаруживает, что третий солдат на вышке у блокпоста, немного поодаль от дороги и пропускного пункта — неподвижно висит на парапете высокой башни.

Сорвавшись с места, на заплетающихся ногах — несчастный рвется до точки связи, внутри маленькой будки КПП. Споткнувшись о свои собственные ноги и яростно перебирая руками по земле — дежурный в панике старается преодолеть ничтожное расстояние до спасительной двери. Горячая пуля всверливается в его затылок — отыскав выход наружу через переносицу. Яркий кровавый всплеск разукрашивает дверь багровой росписью — с кусками раздробленных костей и мозгов — с умопомрачительной скоростью…

†††††††