— Сказать тебе, чем пахнет от тебя? — не остался в долгу Хонор. — Манией величия!

— Не то чтобы я страдала всякими маниями. — Зарина громко шмыгнула носом. — Скорее, я знаю себе цену. Но, признаюсь, цена эта заоблачная.

— Оба хороши, — не удержался Таддеус, и это было его первое открытое выражение собственного мнения, непосредственно касающегося характера его правительницы. Внимание спорщиков мгновенно переключилось на него.

— Капитанчик сказал всего два слова, но меня как будто навозом обкидали, — поделилась ощущениями Зарина. Она была под впечатлением.

— Аналогично, — согласился Хонор. — У Таддеуса так бывает: сначала он тихий, покладистый, а потом вдруг выдаст вроде и банальные слова, но с такими интонациями, что словно в грязи искупает.

Теперь Зарина смотрела на Таддеуса с большим интересом. Надо же, в тихом омуте черти водятся.

Однако недолго пришлось капитану радоваться вниманию правительницы — Зарина вновь решила покатить бочку на Хонора.

— Ах да, Бюрократишко, давно хотела спросить тебя, каково быть таким стопроцентным идиотом? — сладко улыбнулась она.

— Что? Ты снова нарываешься, Змеюка?

— Да на кой черт ты мне сдался? — отрезвила его Зарина. — Просто любопытно: ты самого себя подставляешь из-за природной глупости или это хобби такое?

— О чем ты вообще?

— О том, что твой прелестный во всех отношениях Аселин, который, судя по всему, знает о твоей принадлежности к стихийному племени, из кожи вон лез выгораживая тебя перед мэром, в то время как ты, как последний придурок, молол чушь. «Я согласен с Инквизицией, что стихийников не всех поймали», «они не чудовища», «гарпии мерзостнее раз в триллион» и так далее по списку. — Передразнивая Хонора, Зарина слегка шепелявила, и казалось, будто фразы Старшего Советника произносит слегка заторможенный старик.

Таддеус, глядя на представление пародистов, устроенное Эштель, расхохотался, а вот Хонору старания Зарины пришлись не по вкусу.

— Что за цирк ты тут устраиваешь? — Старший Советник выглядел оскорбленным в лучших чувствах.

— Цирк? — переспросила девочка, а потом повторила несколько раз, будто пробуя слово на вкус. — Цирк. Цирк. Цирк — животные — обезьяны? Обезьянничаю?

— Это что еще за логические цепочки? — скривился Хонор. — Прекрати меня путать.

— Ты сам себя путаешь, — Зарина соединила большой и указательный палец правой руки в круг и глянула сквозь него на Старшего Советника, — а я лишь наблюдаю. Наблюдаю и делаю выводы. Наблюдаю за обезьяной. Кстати, если я повторяю за обезьяной, это уже не будет обезьянничество?

— Ах ты, паршивка! — Хонор бросился вперед, но встретил преграду из цепких рук Таддеуса. Хотя он итак вряд ли бы дотянулся до Зарины, потому что та уже успела перемахнуть через спинку дивана и занималась тем, что строила ему рожи с безопасного расстояния.

— Ты что, забыл? — Таддеус понизил голос. — Никакого рукоприкладства по отношению к правительнице.

— Она назвала меня обезьяной! — вскричал Хонор, трепыхаясь в объятиях капитана, как птичка со сломанными крыльями.

— Косвенно, — отметил Таддеус.

— Да неважно как! Эта ведьма меня оскорбила!

— А ты у нас ребенок разве? — капитан Ротшильд яростно встряхнул свой вопящий трофей. — Зачем ведешься на явные провокации?

— Так что, мне просто смолчать прикажешь? — проворчал Хонор. От приятельской тряски его слегка замутило.

— Да, — произнес Таддеус с твердостью.

Хонор перестал вырываться. Стряхнув с плеч руки капитана Ротшильда, юноша, кипя от злости, направился к центру зала.

— Бюрократишко открыт для стрессов со всех сторон, как плешь для морозных ветров, — заявила Зарина, непринужденно шлепаясь обратно на диван.

— Он справится. — Таддеус смотрел вслед приятелю. — В свое время на его долю выпало достаточно испытаний.

— А кому сейчас легко? — Зарина накрутила свои волосы на запястье, проверяя степень их сухости. — Даже если за твоей задницей охотятся пару тысяч вооруженных до зубов фанатиков, это не повод становиться голубой мечтой психоаналитика.

— Нет, вы не правы. — Таддеус с решительным видом развернулся к Зарине. — То, что он стихийник, его ничуть не волнует, и это же не является истинной причиной его беспокойств. И, кстати, Хонор вообще никогда своими силами не пользовался и, возможно, даже не знает, как его дар действует.

— Пуф, так мало того, что Бюрократишко в принципе в любой момент может оказаться под прицелом Святой Инквизиции, так он еще и стихийный импотент. Даже воспользоваться своим преимуществом не может! Полный ноль в силах. Неудачник.

В лицо Таддеуса бросилась краска.

— О, как сложно, привыкнуть к вашей изысканно богатой манере речи, — вымолвил он, от смущения с трудом ворочая языком.

— А ты не привыкай, — посоветовала Зарина. — Подари начальникам волшебный пендель, чтобы они не сачковали, а быстрее отыскали способ отправить меня домой. Тогда и привыкать к моей речи не придется.