Я закивала, соглашаясь. Вообще-то, и не думала вести себя высокомерно. Это не в моём характере. Но Рэшма пока этого не знала и поэтому предупредила. Потом она много рассказывала о себе, и мне в ответ тоже пришлось рассказать о себе. Благо, простолюдины разных городов не знакомы друг с другом, поэтому сказала, что родилась в обычной семье. А потом попалась на глаза Арсэту и он забрал меня в замок, но Сэтман защитил меня от него и его дружков. Дальше выдумывать не пришлось, и рассказала как есть. Рэшма лишь качала головой и периодически вставляла:

— Ну надо же, — или: — Как же тебе повезло, что Сэтман полюбил тебя.

Да уж… Мне повезло… Но вот самому Сэтману теперь не позавидуешь.

За разговорами мы приготовили тушёное мясо с овощами.

— Покормишь мужа вечером и положишь назавтра в жестянку, чтобы он пообедал на работе. Себе можешь не оставлять — придёшь ко мне, и вместе поедим. У меня всегда много еды. Сама понимаешь, на четверых мужчин готовить приходится много.

День пролетел незаметно. Солнце клонилось к горизонту, когда на улице раздались мужские голоса. Мы выбежали на балкон. Огромная толпа возвращалась с каменоломни. От неё отделились несколько человек и разошлись по близлежащим домам. Моё сердце подпрыгнуло от радости при виде мужа. Я кинулась навстречу и угодила в его объятия.

— Как же я соскучилась, — прошептала я.

В ответ он устало улыбнулся и кивнул. Мы зашли домой, и он лёг на топчан, пока я гремела посудой, накладывая еду. Возилась недолго, рассказывая, как прошёл день. Но когда обернулась к Сэтману, обнаружила, что он спит. Растерялась. И что делать? Будить жалко, но надо покормить, иначе он до утра останется голодным. Потрепала его за плечо.

— Поешь вначале, а потом ложись, — попросила я, изобразив на лице мольбу.

Он встал и подсел к столу. Вид у него был замученный. Лицо пыльное, руки грязные, одежда тоже.

— Помой вначале руки и умойся! — при виде Сэтмана еле сдерживала слёзы.

Поднялась и пошла к ведру. Зачерпнула воду кружкой и кивнула в сторону таза. Сэтман подошёл к нему, вымыл руки и лицо. Только сейчас подумала, что надо узнать у Рэшмы, как можно его искупать. А ещё постричь.

За ужином он рассказал, что весь день с другими рабочими долбил камни и таскал огромные глыбы. Оплату обещали в конце недели, так что пока ему не заплатили. Он поднял на меня печальные глаза.

— Прости, что из-за меня тебе приходится терпеть все трудности, — сказал он, и я опешила.

— Ты извиняешься? — не поверила я своим ушам. — Да моя жизнь куда вольготнее твоей. Мне-то не приходится таскать камни.

— Но ты вынуждена ходить на рынок, носить продукты и воду, затем готовить в тяжёлых условиях. Думаешь, я не понимаю, насколько для тебя это ново и непривычно?

— Да? — вскипела я, пристально глядя на него. — Зачем ты мне говоришь всё это? Я счастлива готовить для тебя и ждать тебя с работы. Только обидно, что работа у тебя каторжная.

— Хорошо, что хоть такая есть, — грустно усмехнулся он.

После ужина отправила его спать, а сама помыла посуду и прибрала со стола. Хоть времени это заняло немного, но когда подошла к топчану, Сэтман уже спал. Огонь свечи прыгал на фитиле, отбрасывая загадочные тени. В его свете Сэтман выглядел измождённым, и даже осунувшимся.

Не знаю, как выдерживают другие мужчины ежедневный тяжёлый труд, но уроженцу правящей семьи было сложно адаптироваться к резким переменам в жизни. Я поклялась себе, что сделаю всё возможное, чтобы облегчить его жизнь. Я пойду работать и стану много готовить, чтобы он не исхудал. А ещё надо будет купить сменную одежду. Трудности, как снежный ком, катящийся с горы, обрастали новыми проблемами.

От безысходности, села на топчан и, обхватив голову руками, тихо заплакала. Слёзы капали на колени, а я старалась сдержать всхлипывания, чтобы не разбудить мужа. Немного успокоившись, погасила свечу, и прилегла рядом. Сэтман заворочался во сне и по-хозяйски сгрёб меня в охапку. Так и заснула в его объятиях. В них мне было тепло и уютно.

* * *

Разбудила нас Рэшма.

— Вставайте, лежебоки, — прокричала она в окно. — Скоро на работу идти.

Сэтман дёрнулся, как от удара. Видимо, он крепко спал, и такое пробуждение стало неожиданностью. Потянулся и обнял меня.

— Скоро втянусь в работу, и не буду так уставать, — прошептал он, чмокнув меня в висок. — Надо как-то приспособиться. Потом будет легче.

Мне тоже хотелось верить в это, но почему-то не верилось. Как можно привыкнуть таскать тяжеленные камни и при этом не уставать? Хоть бы работа была посменной или пара выходных в неделю. А то ведь от зари до заката, да ещё и каждый день. Хоть и считалось, что на работу мужчины ходят добровольно, но на самом деле — от безвыходности. Надо платить за жилье, и покупать еду, одежду.