Категория: сопровождение

Сложность: средняя

Плотность тумана: высокая

Текущая зона: шестая магистраль

Никакой «шестой магистрали» у нас в городе не было, а это значит, что незеррилм не врёт и чудо-наемник в самом деле успешно покоряет неизведанные территории.

Глава 10

«Сто процентов каких-то бабенок охраняет. Нанялся к ним в попутчики и сопровождает в неизвестном направлении, гад», — вырубил я телефон от досады, сунул в карман.

Докурив, бросил окурок в ближайшую урну, заметил валяющийся рядом красный мелок. Поднял. Сделав пару шагов чуть в сторону, подобрал ещё несколько штук, прошёл ко входу в подъезд. У лестничной клетки собрал три штуки, шагнул дальше в темноту, поднялся на первый этаж. Красного мела в подъезде было многовато. В каждой квартире валялся мелок-другой и на лестничных площадках то тут, то там. По всему выходило, что техно-вирус вышел из-под контроля. Пока я бродил по двору, спасая всех и каждого, красная размазня незаметно прокралась в подъезды и квартиры, утащила в нарисованный мир всех обитателей ближайших домов. То-то я думал почему в мире хвостатых погонщиков столько человеческих костей. А оно вон как получается.

Я вышел на улицу. С карманами полными красного мела, вернулся к выдре и бородачам, высыпал свои находки в рюкзак. Застегнув сумку, подошел к сутулой собаке проверить как там у неё дела с изобразительным искусством, сильно удивился:

— Это что за «один-ноль-ноль-ноль-один»? — задал я вопрос цыганскому барону, рассматривая длинную вереницу двоичного кода на асфальте.

— Адрес! Ты же сам мне сказал писать чертям адрес! — возмутилась зубатая рисовальщица.

— Я тебе диктовал «Ленинский район, Нагорная 4, здание трансформаторной, магазин «Безделушек», — припомнил я собственные слова, — а не «один-ноль-ноль-один»!

— Всё правильно, отстань! — взъелась на меня собака, посмотрела, как на слабоумного. — Этому вирусу сотни лет, он кроме машинного кода ничего не понимает! Я знаю, я о нём в книжке по программированию читала!

— Ты читать умеешь? — удивился я.

— Конечно! — возмутилась выдра, не прекращая рисовать кровью по асфальту. — Я умею и читать, и писать, и программировать! Ещё рисую лучше всех, танцевать могу, знаю про «вилку и ложку», и ем с тарелки. Усёк?! — уставилась на меню сутулая собака с выражением обиды и возмущения на своей пирсингованной морде. — Осталось бабосов подкопить и пластику себе сделать, рожу подправить. Удалю весь пирсинг, зубы поровняю, волосы на башке пересажу, чтобы соответствовать.

— Соответствовать? — не понял я. — Чему?

— Минимальным требованиям, — шмыгнула окровавленным носом зубатая, перешла от рисования двоичного кода к изображению меня с картой в руках. — Я хочу в клан! Хочу «клановой» стать! Надоело уже в стаях ходить. Достали тупицы эти. Никаких перспектив.

— А в клан просто так не берут, — подытожил я очевидное. — Нужно много чего уметь.

— Именно!

— Понятно, — пожевал я губами, снова перевел взгляд на красную размазню под ногами.

Вместо изображения меня и с картой в руках, сутулая образина отчего-то рисовала высокую мужскую фигуру с кучей пил, манипуляторов и скальпелей за спиной. Быстро мазюкая кровью из собственного носа, выдра в считанные секунды изобразила на асфальте упрощенную версию полярника: в бушлате, с кривой фомкой в руках и с фингалом под глазом.

— Ты что тут мазюкаешь? — пнул я под локоть цыганского барона. — Я же сказал меня нарисовать.

— Я художница, я так вижу! — огрызнулась на меня «художница», закончила елозить пальцем по асфальту. — Отвали!

Наскальная живопись под ногами странным образом качнулась, пошла кругами будто встревоженная чужим вмешательством озерная гладь. Подземный мир, черти, алая размазня и кровавые линии — техно-вирус всей своей кучей пришёл в движение, заморгал, зашевелился, испуганно сторонясь рисунка зубатой художницы. Я сконцентрировался, постарался успокоить подозрительное бурление всполошившихся алых каракуль. Не помогло. Подъездная живопись внезапно исчезла. Буквы и символы, багровые линии и подземный мир с обожравшимися чертями — всё целиком и полностью испарилось, на долгих несколько секунд перестало существовать.

— Только рыпнись! — пригрозил я подскочившей было на ноги выдре, обернулся в сторону радостно закричавших бородачей.

Инопланетная братия со всех ног припустила подальше со двора. Алые каракули ожили вновь, подземным царством возникли на прежнем месте, обновленные. В нарисованном мире творился хаос. Хвостатые уродцы, спотыкаясь и падая, со всех ног бежали куда глаза глядят. Друг друга расталкивая, остервенело работая локтями и плетками, рогатая братия убегала в неизвестном направлении. Причиной случившейся паники послужила огромная, жуткая, максимально подробная статуя настоящего полярника. Выполненный из костей и камня, установленный на специальной тележке, монумент была доставлен к хвостатым погонщикам очередными безрогими уродцами, сродни тем, кто курировал выстрел несчастной девушки Светы из огромной пушки. С головы до ног в проводах и трубках, полуживые-полумеханические, с вывернутыми наружу легкими и вскрытыми грудными клетками, пятерка роботизированных бесов прикатила к чертям этот огромный пьедестал. Бросив его в самом центре нарисованного мира, аккурат возле безымянного курьера и его огромной ноши, безрогие бесы молча удалились откуда пришли — пешим шагом свалили куда-то за пределы двора и границ нарисованного мира. Я внимательным взглядом обвёл всю округу.