— Мы были небогаты, — задумчиво говорила Юля, мысленно возвращаясь в своё далёкое прошлое. — Мой отец был кузнецом, а мать пряла пряжу из овечьей шерсти и ткала полотно. Вырученных денег было немного, и этого едва хватало на то, чтобы прокормить семью из девяти человек. Я была самой старшей из семерых детей, и поэтому воспитание моих братьев и сестёр почти полностью легло на мои плечи. Помимо этого мне всё время приходилось помогать матери по хозяйству. Было тяжело, и безысходность часто навевала грусть. Моё будущее казалось мне серым и безрадостным. Но однажды в кузнецу к отцу заехал молодой симпатичный дворянин на вороном коне. Пока отец подковывал скакуна, парень заприметил меня. Он всерьёз заинтересовался мной. Вначале я не верила в искренность его чувств, потому что он был слишком знатен для такой простолюдинки, как я.

— Почему ты так недооценивала себя? — поразилась подруга. — Ты же такая красивая! Неудивительно, что молодой человек потерял голову, увидев тебя. Парень влюбился в тебя, а ты решила, что он хитрит? — упрекнула подругу Диана.

— Я просто не хотела быть обманутой, — ответила рассудительная Юля и продолжила рассказ. — С тех пор он приезжал в наш дом каждый день и не давал покоя ни мне, ни моим родителям, прося моей руки. Он был очень хорош собой, и моё сердечко дрогнуло. Я согласилась на свадьбу.

— Но ты же была слишком молода! Тебе было всего семнадцать лет! Не стоило спешить с замужеством! Можно было немного повстречаться, узнать друг друга.

— В то время слишком рано обзаводились семьями. Девочек и в четырнадцать лет замуж выдавали, а я уже была семнадцатилетней! Так что, можно сказать, для замужества самый хороший возраст. Мой отец уверял, что о таком браке мне даже и мечтать не приходилось, а тут вдруг так повезло — молодой, красивый, богатый, да ещё и дворянин! Родители были счастливы.

— А ты? Хочешь сказать, что ты не была счастлива?

— Да что ты! — рассмеялась Юля. — Я была на десятом небе от радости! Я так сильно полюбила его! У нас была очень пышная свадьба с множеством гостей. Я была в нарядном платье, но… — Юля запнулась и печально вздохнула, — но в тот момент, когда мой жених надел мне кольцо на палец, я тут же оказалась в Безвременье — кольцо было Предметом, наделённым Проклятьем Невидимости.

— Ужасно… — ошеломлённо ахнула Диана, ощутив дрожь. Она сочувственно посмотрела на подругу, представляя каково той было в сложившейся ситуации. — Страшнее этого ничего и не придумаешь.

Вероникина помолчала, глубоко вздохнув, а потом сказала:

— Меня моментально перебросило в современную реальность. Я блуждала, в ужасе шарахаясь от странно одетых людей и шумящих машин. Мир, в котором я вдруг оказалась, был ужасен! Происходящее со мной и вокруг меня было похоже на помешательство. Но, как оказалось, меня выбросило на границе Безвременья с пространственными и временными потоками. Поэтому меня иногда подхватывало и переносило в другое время.

— Это как? — не поняла Лантратова, пытаясь представить себе подобное.

Но Юля, казалось, не услышала её вопроса. Она мысленно была погружена в события тех дней. Задумчивый голос и его лёгкая вибрация говорили о её волнении.

— Так я побывала в семнадцатом, затем в девятнадцатом, восемнадцатом веках. Подолгу я негде не задерживалась, дрейфуя от одного столетия к другому, перескакивая через десятилетия. Я никогда не знала в каком веке проснусь завтра. Это продолжалось невероятно долго, пока меня наконец-то основательно не выкинуло в Безвременье. Я оказалась в России середины двадцатого века. Меня нашли Чистосердечные и мы с ними жили какое-то время в Екатеринбурге, затем в Москве, где я встретила Жана Леграна, а затем мы переселились в Эрмитаж. На тот момент я уже начала забывать о своих английских корнях, так как пока меня швыряло по временным и пространственным коридорам, я побывала в Германии и Мексике, в Китае и Индии. В итоге обосновалась в России — здесь Безвременье устойчивое. Я выбрала себе русское имя — Вероникина Юля.

Дослушав исповедь, Диана прочувствовала всю ту боль, что накопилась в душе подруги. Пришлось Юле не сладко, но она сумела выстоять! Лантратова поняла, что всё то, что происходит с ней самой и с Сашей — это мелкие пустяки по сравнению с судьбами других Невидимых.

— Как же тебя звали до того, как ты стала Невидимой? — тихим голосом поинтересовалась Диана.

— Урлиа. Имя настолько необычное даже для Англии, что я с радостью стала Юлией.

— А твоего жениха как звали?

— Герберт.

— Красивое имя, — мечтательно заметила Диана, пытаясь вообразить благородного красавца на вороном коне. — А вот Урлиа звучит очень непривычно. Да к тому же я так привыкла, что ты — Юля, что даже не представляю, как можно называть тебя по-другому.

— Да и не надо ничего менять! — возмутилась брюнеточка. — Я уже так давно Юля, что другого имени и не признаю! Вообще-то иногда я задумываюсь над тем, что будет, когда Купюра вернёт нас в наши прежние жизни. Иногда меня это даже пугает. Родителей, братьев, сестёр я уже и не помню. Герберта уже давно не люблю. А после того, как я встретила Жана, мне даже страшно подумать о том, что я должна буду стать женой другого человека. Представляешь — в один миг мы возвращаемся в свои жизни. Это получается, что секунду назад я целовалась с Жаном, и вдруг стою у алтаря с Гербертом, а он надевает мне кольцо на палец. Просто бред какой-то! Честно говоря, меня от этой мысли аж в дрожь бросает!!!