В ресторане царит полумрак и пахнет кальяном. Нотки цедры с чем-то пряным. В центре зала сидит компания мужчин, среди которых я уже узнаю знакомые лица.

При нашем появлении они дружно поворачиваются и с любопытством смотрят на меня. Мне становится неловко, но я сдерживаюсь, продолжаю стоять, распрямив спину, хотя это даётся с трудом. Когда на тебя смотрит десяток глаз незнакомых людей — хочется убежать без оглядки.

На мне белая футболка, которая не просвечивает, но через тонкую ткань прорисовывается контур ажурного лифчика, и короткие шорты. Сразу же жалею, что остановилась на этом образе, нужно было надеть что-то более скромное.

В самом центре сидит Ахмед, выпуская колечки дыма. Он смотрит на меня сузив свои кошачьи глаза, которые в этом освещении приобретают демонические цвета.

Жестким голосом он говорит что-то на арабском, мужчины дружно встают и покидают комнату, выходя на улицу. Провожаю их взглядом, продолжая стоять перед ним, ожидая своей участи. Чувствую себя школьницей, которую вызвали к доске, чтобы отчитать.

Аль-Мактум ничего не говорит, просто курит не спеша и смотрит на меня. Он сидит в непринуждённой позе с широко расставленными ногами. Он даже кальян курит как царь. Каждый жест пропитан превосходством и самолюбованием.

Знаю, он ждёт покаяния и признания — зачем я пришла. Но я продолжаю стоять, не решаясь сказать и слова. Просто топчусь на месте и ломаю себя изнутри, заставляю переступить через остатки своей гордости. Аль-Мактум не собирается облегчить мне жизнь, продолжает молча курить, как ни в чем не бывало.

Я стою перед ним минут десять не меньше, которые превращаются для меня в целую вечность. Все это время Ахмед как ни в чем не бывало рассматривает и изучает меня. Его надменное лицо не выражает и толики сочувствия, он даже не интересуется моим самочувствием, хотя знает, что я болела.

— Хотела поблагодарить тебя за врача. — начинаю с малого я, продолжая стоять на расстоянии от него. Визуально мне кажется, что так я смогу сбежать в случае чего от него. Хотя это обман. — И хотела спросить, ты действительно можешь отправить меня в Россию?

Аль-Мактум усмехается краешком губ, показывает чтобы я подошла. И я повинуюсь, медленно сокращаю расстояние и сажусь напротив него. Невольно обращая внимание на свежий засос на его груди, который выглядывает из-за выреза футболки.

Вспоминаю красивую девушку в кафе. Конечно же, это новая пассия Аль-Мактума.

— По одному звонку. — самоуверенно говорит он, продолжая курить кальян в максимально расслабленной позе. — Но стоимость билета ты знаешь.

— Да, я становлюсь твоей наложницей, сплю с тобой какое-то время. — когда произношу это вслух не так волнуюсь, как предполагала. Думала, мне будет сложнее говорить об этом.

— Ты неправильно поняла, Виктория. Наложница — это моя собственность пожизненно. — сначала мне кажется, что он шутит. Мы живем в современном мире, рабства больше не существует. — Тебя клеймят, поставят отметку о том, что ты принадлежишь мне. Никому нельзя будет прикасаться ко мне. С момента нанесения клейма-тату, ты переходишь ко мне в безраздельное пользование. Я смогу делать с тобой все, что захочу. И ты будешь не вправе мне перечить.

— Очень дорогой билет. Слишком. — у меня пересыхает во рту, язык прилипает к небу, а слова режут горло словно стекло. — Я понимаю, что отправить самолёт из Мадагаскара в Россию — дорого, но ценой жизни…

— А я тебя ни к чему не принуждаю. Выбор за тобой. — он напоминает мне Дьявола, который хочет купить душу.

— Раньше ты хотел сделать меня своей любовницей? — не замечаю, как начинаю нервно теребить скатерть на столе. — почему теперь наложница? Зачем я буду нужна тебе в старости?

— Раньше ты была девственница, а сейчас кем только не поюзана. — его слова оскорбляют меня, причиняют жгучую боль. Чувствую, что готова расплакаться. Только что он назвал меня Шлюхой.

— У меня ничего ни с кем не было… — шепчу я тихо.

— Вы все так говорите. — лицо Ахмеда ничего не выражает. — Но ты мне нравишься. Забавляет твоё упрямство и дикость. Надоешь — передарю.

— А как же свобода? Ты не захочешь мне подарить свободу?

— Ее нужно будет заслужить.

Встаю из-за стола, его предложение — это перебор. Мне нужно будет стать его рабыней, чтобы отработать.

В эту секунду, словно послание сверху, вибрирует мой телефон и на экране высвечивается сообщение от матери: «Я заняла деньги у Букаевых отцу на лечение. Его перевозят в Москву. Состояние еще хуже.»

Сажусь сразу обратно, обреченно рассматривая телефон. Что же ты наделала, Мама?

Букаевы жили несколькими этажами выше, в городе знали их всех. Самые настоящие бандиты, беспринципные и отбитые на всю голову. Они никому ничего не занимали просто так, хуже микро займов. Стоит им один раз занять деньги и все, они отберут у тебя квартиру.