Муж обнял меня за талию, прижимая к себе и удерживая розу между нами.

— Потому что раньше я ею не владел.

Мои глаза от удивления округлились, и я с неподдельным интересом ждала продолжения объяснения.

— Это результат сплетения Стихий после нашего единения. Такое чудо стало возможным благодаря тебе, Мирайя.

— Мирайя! — нетерпеливо позвал меня Калеб. — Мирайя, ты где?

Я находилась в домашнем кабинете мужа, смежном с библиотекой, и усердно изображала прилежную ученицу. На самом деле я пыталась открыть дневник, оставленный для меня Мирайей. Я всё ещё никак не могла назвать её мамой. В последнее время учиться не получалось, мне было тяжело сосредоточиться на чём-то одном. Мысленно я то и дело обдумывала всё, что мне стало известно о прошлом моих биологических родителей, о моём рождении. Мне неимоверно хотелось разгадать тайну, окутывавшую моё рождение. Данных скопилось уже предостаточно. Стоило всё систематизировать и проанализировать, но доверять эти сведения бумаге я не хотела. Мало ли, кто мог прочитать мои записи. Вот и приходилось прокручивать умозаключения в голове снова и снова.

Зов мужа вывел меня из глубоких размышлений. Калеб уже подходил к столу, когда я задвинула дневник за книгу по теории техномагии. Этот раздел магии стал для меня открытием. Конечно, я видела её применение на примере машин, но не придавала значения. Сегодня на уроках я предлагала учителю варианты сочетания магии с предметами быта. Это было весело и позволяло внедрить в повседневную жизнь предметы, аналогичные тем, что мы пользовались на Земле.

— У тебя от меня какие-то секреты? — вдруг спросил Калеб и посмотрел в сторону неаккуратно спрятанного дневника родительницы.

От неловкой ситуации я покраснела, выдавая себя ещё больше. Тем не менее встала из-за стола и, обойдя стол, приблизилась к супругу. Я чувствовала, как Калеб нетерпеливо, ждёт пока я подойду поближе, чтобы заключить в объятия и поцеловать так, как может только он. У нас уже вошло в привычку: он возвращается со службы, а я встречаю его на уровне портала. А сегодня я потерялась во времени, из-за чего заставила мужа понервничать.

Скрывать что-либо от мужа с ментальными способностями было невозможно. Хотя против моей воли он никогда не проникал в моё сознание. Всегда следовал кодексу менталистов. Копаться в сознании других можно было, только заручившись добровольным согласием непосредственно того, кого считывают или же его официального представителя. Конечно, это не распространялось на преступников, шпионов, которые как раз и проходили через ведомство супруга.

Придумывать оправдания на ходу тоже желания не было. Я устала в одиночку копаться во всей этой истории.

— Это не секрет. Скорее, запутанное дело, к которому ты тоже имеешь отношение.

Мне удалось заинтересовать супруга. Но прежде я захотела слегка его подразнить.

— Я сегодня целый день решаю, какой фасон платья стоит заказать модистке. Приглашение твоего брата на королевский бал сонного сезона озадачило меня. На этом балу я впервые появлюсь в роли твоей супруги. Наши наряды должны быть парными, а я совсем не знаю, какой цвет выбрать основным. Что предпочтёшь?

Этот бал был последним в году и знаменовал собой начало календарной зимы. Следующий бал организовывался весной и праздновался в первый день нового года.

— Наш родовой цвет тёмно-фиолетовый. В остальном полагаюсь на твой вкус, радость моя.

Муж вдруг мягко подхватил меня за локоть, привлёк к себе и нежно поцеловал. Коварный приём напрочь выветрил из головы все мысли, кроме романтических. Я таяла в руках супруга, нежась в его неспешной ласке. И не знаю, чем бы всё закончилось, если бы мы не свалили на пол с громким стуком книги и фарфоровую чернильницу. Изящная вещь разбилась вдребезги, разбрызгивая вокруг себя содержимое.

Большая часть чернил попала на тетрадь Мирайи и я, приглушённо ойкнув, рефлекторно бросилась её спасать, совсем позабыв, что в мире магии разлитые чернила можно убрать взмахом трости.

— Что это? — муж перехватил у меня из рук тетрадь и с интересом развернул её. — Ого! Чей это у тебя гримуар?

На развороте, где раньше были записаны слова, посвящённые мне, теперь не было текста. Зато появились рунические символы. Значение рун я ещё не изучала, но из всех изображений узнала только один, обозначающий «сокрытие». Когда я гостила у герцогини, бабушка показывала, как открывается сейф для хранения драгоценностей. Там тоже был этот символ.

— Что такое гримуар?

— Это как личный дневник мага, в котором ведутся записи всех экспериментов, записываются конечные формулы заклинаний, какие-то теории, над которыми трудится маг.

Калеб пролистнул пустые страницы и вернулся к началу.

— Его можно открыть? Как-то прочитать? — я нетерпеливо заглядывала в тетрадь.

— Подобрать код входа очень сложно. Как правило, маги очень хорошо защищают свои открытия. Но, чтобы их труд не пропал даром, они назначают наследника, которому и открывается гримуар. В крайнем случае, если маг по какой-то причине не успевает это сделать, то гримуар сам может выбрать себе нового хозяина. Знания, хранимые в подобных магических книгах, могут нести опасность для непосвящённого.

Супруг закрыл гримуар и отложил его на край стола. Обложка оказалась совершенно чистой. Никакого следа от чернил не осталось и в помине, что порадовало. А вот серьёзное и даже строгое выражение лица герцога не сулило мне ничего хорошего.

— Итак, откуда у тебя подобная вещь?

— Давай сначала поужинаем, — мне нужно было время, чтобы собраться с мыслями. Не каждый день приходится признаваться кому-то, а тем более очень близкому человеку, что мои родители, возможно, хотели причинить вред своему ребенку. — Разговор будет откровенным... и непростым.