Ответа на этот вопрос Кристина не получила и сочла молчание за положительный ответ. Народ потянулся к дверям, стремясь на улицу, пока еще что-нибудь не рухнуло. Слышались нелестные комментарии в адрес ПТУ.

Лампы, словно испугавшись шума, теперь светили ровно и даже будто ярче прежнего.

С лестницы донеслись торопливые шаги. Кристина мрачно ухмыльнулась, представляя обвинительную речь в адрес Дориана, и без зазрения совести кинула на пол опостылевший букет – все равно в фойе грядет уборка, а таскать этот веник ей надоело до ужаса. Зачем она только собрала его? Еще, не приведи боже, увидит Марина, и запишет ее в ведьмы за компанию со Светочкой.

– Что здесь происходит?! – прогремел Дориан, выходя из коридора. Спешивший следом Вадим издал приглушенное «ух, ёпт!».

– Тут всякая дрянь со стен падает! Мне чуть студентку не убило! – с наслаждением рявкнула Кристина. – Полюбуйтесь!

Ректор охнул и начал говорить что-то о прочности креплений стенда и про распоясавшихся молодых студентов, но Кристина не расслышала всего – рядом взвыла отошедшая от шока Гульнара, утверждая, что не прикасалась к проклятущему стенду. Девушку трясло от рыданий, и Вадим сгреб ее в охапку, прижав к широкой груди:

– Ну шо ты? Все ж закончилось. Все хорошо, – курлыкал он ей куда-то в макушку.

Кристина неожиданно испытала нечто похожее на зависть – ее саму никто и не подумал ни успокоить, ни тем более обнять. По крайней мере, при свидетелях.

– Кристиночка, вы сами не пострадали? – словно уловив эти мысли, Дориан взял ее под локоток, поворачивая к себе, и отряхнул белую пыль с ее плеча.

– Думаю, первые седые волосы я заработала, – ей бы хотелось еще поскандалить после случившегося, чтобы выгнать из души остатки испуга, но прикосновения Дориана как всегда действовали на нее безотказно. Слишком безотказно.

Пытаясь отвлечься, Кристина подняла глаза и увидела, что на парадной лестнице, ухватившись за перила, словно не в силах держаться на ногах, стояла бледная Марина и, вытянув шею, пыталась рассмотреть происходящее в фойе.

Воспользовавшись тем, что отвлеклась, Кристина продолжила задуманное:

– Вон и Марина, бледная как смерть! Мы тут все заиками станем! Вадим Петрович, вы же за хозяйственную часть отвечаете? Если начальство не выделяет средств, – она выразительно посмотрела на ректора, – давайте попробуем своими силами! Организуем рейд в поисках рухляди, нарушающей правила безопасности...

– Еще не хватало, чтобы красивые девушки своими нежными ручками во всяком хламе ковырялись, – возразил завхоз, отпуская Гульнару и протягивая ей извлеченный из кармана пыльной спецовки неожиданно белоснежный платочек. – Мы с Сан Санычем как-нибудь сами разберемся.

Больше здесь делать было нечего. Бросив на прощанье еще один взгляд на позеленевшего от злости ректора, она подхватила Гульнару под руку и вместе с нею вышла на крыльцо.

Там толпились любопытные студенты, среди которых Кристина заметила Костю и Стаса. Оба тут же подошли, и Костя покосился на Гульнару подозрительно. В ответ та фыркнула и пошла прочь, явно не желая разговаривать с однокурсниками.

– Вы не пострадали? – сочувственно спросил Костя. 

Кристина хотела было спросить, откуда он успел узнать о случившемся, но заметила, как Стас смотрит поверх ее головы на глухую стену.

– Свет горит, ректор в коридоре орет на завхоза. Кашалотиха выползла из кабинета и несется на звук. Кажется, больше ничего интересного.

– Ты что же, все видел? – уточнила девушка вполголоса. В ответ он лишь кивнул.

Ей стало как-то не по себе. Подумать только, все это время она могла находиться под наблюдением глаз, от которых нигде не скрыться! 

– Кристина Евгеньевна, может, по коньячку? – предложил заметивший ее растерянность Костя.

– Ну ты даешь, – хмыкнул Стас.

– А что? Успокаивает нервы, для сердца полезно. 

Стас махнул рукой и отошел, присоединившись к группе студентов неподалеку. Кристина хотела было его окликнуть, но Костя ее опередил.

– Идемте отсюда. Он уже мне все рассказал. 

Он привел ее на дальний край территории усадьбы, где сад переходил в совсем буйные заросли, а дорожки терялись в высохшей траве, вырождаясь в едва намеченные тропы.

В лабиринте плотного кустарника, когда-то бывшего живой изгородью, обнаружилась уютная полянка. Два толстых бревна явно не сами собой легли друг напротив друга, а блеснувший в траве стеклянный бок бутылки и консервная банка с окурками подтверждали – это место кто-то давно облюбовал.

– Ну и куда ты меня привел? – усмехнулась Кристина. – Решил сдать преподавателю место, где ученики тайком распивают спиртное?

– Вы же свой человек, – подмигнул Костя, снял куртку и широким жестом бросил ее на одно из бревен. – Присаживайтесь. Кстати, о спиртном. Вы коньяк пьете?