Шрифт:
— Ваулур, докладывай! Эйгор сказал, что вы провалились. Что с наследником? Это он убил тебя?
Наследником? Каким еще наследником? Они это про меня? Или про наследника эльфридов? Я совсем запутался.
Клешня ухватила меня за плечо, затрясла.
Твою ж. Я чувствую боль?
Я заглянул в себя и проверил концентрат магии в крови. Херово. Примерно половина от того, что нужно. Но оно и хорошо… Мне нужно загнуться, кастуя это заклинание…
Нужно умереть…
В зиккуратах нет нейтрализаторов магии. Иначе они блокировали бы магию, что поддерживает здесь нужную температуру и еще парочку заклинаний, благодаря которым куски мяса сохраняют свои свойства для того, чтобы вампиры могли воскреснуть.
— Ваулур, не молчи. Да что с ним такое? Кейнер, проверь его…
Я прошептал:
— Наследник…
— Что? Что с ним? Не томи, Ваулур! — сердился голос.
— Он передает послание…
Недолгая пауза.
— Что он передает?
— Окончен бал.
Фигуры переглянулись.
— Воскрешение не завершилось. Такое бывает, — неуверенно проговорил тот, кого назвали Кейнаром.
— Техника обители бледной зимы…
Фигуры зашевелились, клешня ухватила меня за руку:
— Что? Какая техника? Эльфийская? При чем тут она? Что ты несешь?!
— Круг первый…
Клешня отлепилась, фигура сделала шаг назад:
— Кейнер, что происходит? Он же не может…
Я отчетливо увидел, как Кейнер попятился назад, остервенело хватаясь за воздух, пытаясь выискать дверную ручку.
В момент, когда кровь стала закивать, я не удержался, засмеялся. Судорожно, взахлеб, разрывая себе несформировавшиеся гортанные связки. Может мне и показалось, но в последний миг я услышал в голове тот же женских смех, что разбудил меня мгновение назад…
— Еби вампирский анал, — закончил я свой девиз и выдохнул: — Тишь эпохи первозданной зимы…
…
…
…
Вампиры выскочили ровно тогда, когда я осознал, что заклятие не сработало. Изначально я надеялся, что меня расщепит на атомы, но хотя бы вполсилы оно сработает, но…
Херус.
Львиная доля моей магии просто рассосалась в пространстве, так как ей не хватило заряда для активации. Последствия двойного переселения.
Я обвис, сотрясаясь обессиленной соплей под напряжением. Дерьмо! Вот примерно так себя чувствовала Астария, сотый раз тренируя эту «тишь».
Дверь заскрипела. Вампиры поняли, что обосрались на пустом месте.
Еще бы. Я был очень убедительным.
…
Говорил же, что удачу не стоит трахать так часто и так жестко.
Ладно, переходим к плану «Б».
А план «Б» заключается в том, чтобы придумать план «С»
Блять…
Глава 23. Тот день
Взгляд со стороны
Первая Целительница клана «Зеленые анаконды», Кая
Задолго до текущих событий
Ох, это была тяжелая ночь. Трайл с легкой душой наконец-то перестал брыкаться. Как же он всех напугал своими криками, что превращается. Хорошо, что второй шаман Улук-Урай и Джыр быстро поняли, что нужно делать. Орки смогли удержать его животную сущность. И вот уже близится рассвет, а оборотень снова превращался в рыжего орка.
Устали все. А Кая больше всех. Не счесть, сколько ран она сегодня залечила. В этот день орки не смотрели на нее, как на рабыню. Наоборот. Она чувствовала уважение к себе. Странное ощущение. Никогда она не испытывала ничего подобного в орде.
Рассвет близок. Скоро Трайл очнется, и ей к этому времени нужно передохнуть. Смахнув с себя пот, Кая отошла подальше, перевести дух. Она не хотела, чтобы орки видели, как она устала. Оперевшись спиной о ствол дерева, она со стоном сползла вниз.
— Устала?
Кая ойкнула и подскочила, завертела головой, посмотрела вверх.
На ветке сидел высокий кто-то, похожей на синеволосого эльфа, только с широкой улыбкой и рядом заостренных зубов. А еще уши. Они слишком длинные, даже для эльфа.
— Ой…
— Ты ведь кричать не будешь? Не будешь же? А меня зовут Грэн. Иногда Арелья. Иногда… — он отмахнулся. — Да как только не называют. А тебя я знаю. Не поверишь, но намного дольше, чем ты сама себя.
Даже если бы Кая и захотела закричать, то не смогла бы. Давление, которое она испытывала, не описать. Будто тяжелый воздух сжимает грудь. Не издать ни звука…
— Кто ты?
Синеволосый спрыгнул с ветки, так словно у него были крылья. Слишком плавно.
— Ну я же только что представился, ты чего? Я — Грэн. Седьмой проклятый, хранитель лесов, великий и непобедимый пожиратель клитеросов.