Дмитрий взглянул на спидометр. Стрелка ползла вверх, и хоть он водил не лучше, всё это начинало его серьёзно беспокоить.

— Ты можешь смеяться, но что-то в этом духе, — ответил он, ощутив учащённое сердцебиение. — Понимаешь, с пацаном этим явно что-то не так. Сыр испорченный не воняет. От него не исходят резкие запахи, мне так кажется.

Перова вновь взглянула на него. И машина опять чуток вильнула, скорость её продолжала расти.

— Как глупо всё это звучит. Сама не понимаю, зачем я с тобой поехала.

— Мы собираемся взлетать? — осторожно спросил Жаба.

— Ой, увлеклась, — как, ни в чём не бывало, ответила Мария и сбавила скорость.

Жаба вытер ладонью капли пота, выступившие на его лысой черепушке.

— Я ещё раз хочу повториться, я ищу любые зацепки. И они могут находиться там, где никто не пробовал их искать.

Перова увидела нужный указатель и свернула на грунтовую дорогу. По левую сторону замелькали дачные участки. С правой стороны поле сменилось лесом.

— Дим, ответь мне на один вопрос. Хорошо, вот ты докажешь, что Денис Жердин больной на голову человек, чем тебе это поможет найти Евгению Кабардину?

— Я пока так далеко не заглядываю. Вон жёлтый дом видишь, тормози возле него. Мы приехали.

— Это плохо, — сказала Перова, после того, как они вышли из машины и зашагали к входу в дом. — Ты совершенно не анализируешь свои действия и не просчитываешь шаги наперёд. У тебя нет системы в поисках.

— Для того чтоб что-то найти, надо определиться для себя, где это что-то искать. Моя зацепка — это запах испорченного сыра. Она вывела меня на конкретное место.

— Звучит очень глупо.

– Почему?

— Потому что нет системы.

Перова и Жаба зашли на открытую веранду (на ней стояли круглый стол и три стула). И остановились возле входных дверей в дом.

— Дурацкое слово. Если ты ещё несколько раз его повторишь, меня стошнит.

– Дослушай меня, — упрямо гнула свою линию Мария. — Не проще ли составить список мест, где можно найти Евгению. И искать целенаправленно по этому списку.

Жаба потянулся рукой к столу, пошарил под скатертью и достал ключ.

— В этом и заключается твоя хвалёная система? Рассмешила, честное слово. Много ты нашла благодаря своему списку?

Перова зло сверкнула глазами.

— Благодаря моему списку ведётся оперативный розыск.

Жаба вставил ключ в замочную скважину и провернул его.

— Оперативный, но не результативный. А я благодаря своей зацепке получил место, которое позволило мне составить возможный вариант развития событий.

— О, даже так.

Жаба не обиделся на её реплику. С Марией было приятно спорить. Хуже было бы, если она со всем соглашалась и не имела своей точки зрения.

— Не смейся, давай допустим, что Денис уговорил Евгению уехать на дачу.

— С какой целью? Зачем?

— Молодёжь подвыпила. Денис и Евгения решили уединиться. А на даче у Дениса по каким-то причинам сорвало крышу. Он на даче делов натворил, а затем вернулся на вечеринку и натворил ещё больших бед.

Жаба потянул дверь на себя и увидел старую седую женщину в халате с топором в руках.

— Что вам надо?! — очень резко выкрикнула она.

Мария и Дмитрий в один голос вскрикнули. Жаба отскочил назад и, задев стол, сдвинул его с места.

— Твою мать! Бабуля, ты сдурела?

Жаба дрожащей рукой выудил из кармана удостоверение и показал его старухе.

— Мы из милиции.

Седая женщина впустила незваных гостей в дом. Они очутились в одной большой комнате с печкой, двумя диванами, кроватью, холодильником и телевизором. У стены лежал чемодан с колёсиками и ручкой.

Первым же делом Мария и Дмитрий бросились к холодильнику и потянули дверцу на себя. Перова тут же зажала нос и уставилась широко раскрытыми глазами на его содержимое.

— Боже, как воняет, — чуть ли не плача произнесла она.

По холодильнику расползлись опарыши. В открытой морозилке лежал кусок испорченного мяса. На полках: испорченная варёная колбаса, заплесневелый сыр, открытая банка со сметаной, открытая банка со шпротами. Жаба бросил взгляд на розетку и понял, что холодильник выключен. Зачем его выключать, если в нём хранятся продукты?

— Я его даже не открывала, — призналась бабуля.

– Кто вы? — строгим голосом спросила Перова.

— Я мать Ларисы Жердиной. Вы меня очень напугали.

— Ещё кто кого, — хохотнул Жаба. — У меня чуть сердце через жопу не выскочило.