Я мусор Формоза…

Я мусор Формоза…

Беззвучно оскалившись, некоторое время смотрел на свое искаженное отражение в забрале шлема, прежде чем нахлобучить его на чуток подсохшую голову.

Следующие пару минут я разглядывал ту доску с вырезанным женским силуэтом. Когда надоело, спросил:

– Владыку начертали?

– Это? – прочавкал Мульрос, одновременно забирая у Эда слишком жирный кусок – Она самая. Че ж так вкусно-то сука… че ж мне так вкусно-то? Сэд! Не лапай рыбу!

– Системе пририсовали сиськи – проворчал я, вставая.

Оглядев палубу через иллюминаторы, убедился, что пришвартованный к стене кораблик пока что никого из разумных не заинтересовал. А вот слизняков добавилось – уже четыре твари двигались в едком тумане, дожирая остатки мяса с палубы, оставляя за собой блестящий чистый металл. Будто наждаком прошлись…

– Фоэтиды – кашлянул от стола Эд – Или лимусы. Хотя все называют их фотами. Фот ин фог, фот ин фог… Наши сучьи конкуренты…

– Почему?

– Жрут то же самое, что и мы. И умеют карабкаться по стенам.

– Убиваете?

– Не-а… гемморно… его хоть на пять кусков наруби – каждая часть нового фота отрастит. Поэтому мы просто ждем.

– Чего?

– Слизняковой оргии – невесело хохотнул Сэд, с тоской глядя, как во рту Мульроса исчезает последний кусок копченого осьминога – Раз в год они сползаются к дальней решетке и начинают жрать друг друга. Растут на глазах! Когда тварей остается лишь штук двадцать – расползаются огромными горами. А потом почкуются, суки…

– Разделяются?

– Да… а потом все сначала. Так вот и живем.

– Я бы убил – сказал я, глядя, как трясется самый маленький фот, которому повезло отыскать у стены пару мозговых ошметков – Нажрались?

– Спасибо… теперь…

– Теперь?

– Убивать будешь? Это ж зряшный перевод копчености… мы даже переварить не успели… Понятно, что наши жизни в твоей руке, но… – Мульрос не закончил, наткнувшись взглядом на мою насмешливую ухмылку.

– Ваши жизни мне нахрен не сдались. Включи сраную логику, капитан. Я пришел сюда за двумя девками и еще кое-чем.

– Чем?

– Неважно. Девки где?

– Ну… хер его ведает – развел руками Эд и потянулся за бутылкой – Форпост?

– Там должны знать – кивнул Мульрос – Но там они точно не задержались. Бабенки красивые? Молодые? Кожа чистая? Глаза, руки, ноги, жопа на месте? Губы кислотой не съедены? Сиськи как? Ты не подумай – я просто прикидываю для чьих членов они хороши. Чем симпотней баба – тем выше по стене ее поднимут.

Вспомнив Зилроя, я пожал плечами:

– Тут хер угадаешь. Возраст средний. У одной есть член…

– О-о-о…

– И духовка в пузе.

– Ух ты! – пленники переглянулись, одновременно открыли рты, но за всех ответил Мульрос – Тогда она наверху. Среди Чистых.

– Среди кого?

– Высших наших. Элитных. Видишь – капитан вытянул руки, наклонив голову, показал кожу шеи – Видишь?

– Будто следы ожогов – кивнул я.

– Они у всех нас. Мы бережемся, закрываемся, но туман просачивается везде и потихоньку грызет кожу. Это мы еще везунчики – не приходилось нырять.

– А заставляют?

– На дне всякое… вот, к примеру ты металла сколько на дно уронил… теперь его надо тралить, поднимать кошками на борт. А то что не удастся… пригонят сюда наших тюремных и заставят нырять.

– В это дерьмо? – я указал на бурую воду с оранжево-желтой пышной пеной.

– Ага. В него. А какой у них выбор? Точно! Тюрьма! Она ведь по пути отсюда к Альту!

– К чему?

– Альтосиудад. Наш город там – капитан ткнул пальцем вверху – Ну как наш… я там ни разу не бывал. И вряд ли буду.

– Прямо город?

– Да куда там… пещеры для самых счастливых. Налепленные на стены хибары и подвесные мостики для тех чья жопа не позолочена. Ну… так говорят. Мы сами там не поднимались высоко. Хотя снизу видели какие-то огороды…

– Они растят репу и картоху! – сонно заявил Эд и сполз на пол – Все… меня можно убивать. Пока вкус копченины с языка не пропал… Только в рот не стреляй! Лучше в затылок.

– Заткнись! – рыкнул на него капитан – Уважаемый гость Оди тебе же сказал уже – включи сука логику говноед! Он прибыл сюда за девками. А ножками по Каньону особо не походишь…