Шрифт:
Отон
Раз в нем нельзя признать врага,Простим его.Лисандро
Прося прощенья.Урбан
Сеньоры! Ваш приказ последний?Отон
Скажи, а какова кузина?Урбан
Как Порция – гранит и льдина.Лисандро
Поди сюда.Урбан
Звонят к обедне.(Уходит.)
Явление третье
Отон, Валерьо, Лисандро.
Валерьо
Ушел. А он большой хитрец.Отон
Вдова, как видно, одинока,Раз от нее он так далеко.Лисандро
Всем нашим домыслам – конец!Будь этот паж – ее любовник,Он был бы всюду рядом с ней.Валерьо
Конечно, ясного ясней.Лисандро
Но кто же был тогда виновникВчерашней стычки? Кто сторицей,За что – не знаю, заплатил?Ведь я же не плашмя разил.Валерьо
Вы нападали, как Фабриций [44] .Кто это был – не все ль равно:Его уж нет, могу ручаться.44
Фабриций – Квинт Фабриций Люсцин, римский военный и политический деятель, крупный полководец III в. до н. э., славившийся своим мужеством, честностью и справедливостью.
Лисандро
Я все-таки не прочь дознаться.(Обнажает шпагу.)
Отон
Да вот же на клинке пятно.Лисандро
Кровь. Выдержать такую рану?Валерьо
Нельзя.Отон
Ну что ж, пойдем. Куда?Валерьо
Пойдем к собору, господа.Лисандро
Заглянем лучше к Сан Хуану.Уходят.
Явление четвертое
Камило, Флоро.
Флоро
Вы что так креститесь?Камило
Как не креститься,Когда так страшно разлетелась в прахМоя очаровательная сказка!Флоро
Вчера вы ясно видели пажа?Камило
Его я видел, как тебя сейчас.Я на него смотрел с таким желаньемЕго ясней запомнить, что не могУснуть всю ночь, черты его лицаВрезая в память, словно в твердый камень,Пока с зарей, устав, не задремал.Я на столе его нарисовал бы,Как сделал знаменитый Апеллес [45] .45
Апеллес – знаменитый древнегреческий художник (356–308 гг. до н. э.).
Флоро
И он сейчас шел со своей хозяйкой?Камило
Вот в этом-то весь ужас, друг мой Флоро.Вчера его запомнив, а сегодняЕго увидев с этой старушонкой,Я сам не свой.Флоро
Вы дайте мне отчетТакой, чтобы я понял.Камило
Ну, так вот.Я выходил из церкви Чуда,Предавшись разным размышленьямО происшедшем накануне,И так нежданно происшедшем;Я шел, спускаясь по ступеням,Как вдруг – вчерашний паж навстречу;Идет себе спокойным шагом,Изящен, скромен и приветлив,А за руку ведет малютку,Играть с которой безнадежно:Четыре раза по пятнадцатьОна открыто на кон мечет.Мне в жизнь мою, играя в карты,Таких очков не клал соперник,Как эта вечная богиня,Или, вернее, дьявол белый,Который обладает кожейТакой безжизненной и бледной,Что даже медь – ничто в сравненье,Хоть сделана она из меди.Лицо малюсенькое, с шерсткой;Седые волосенки редки;Взамен бровей – густая сажаНамазана на гладком месте;Глаза, как у подохшей клячи,Впотьмах прелестные, наверно;Нос – как портновский ломтик мыла,И бородат еще при этом;Вся голова кривится набок,А плечи, милый друг, без шеи;Сама шагает, как гусыня,Враскачку, на тугих коленях.Я так бы и схватил ееДа об землю ударил крепко!И, словом, Флоро, я расстроен,Разочарован бесконечно.Флоро
Вот вы считали, что вам смерть грозит,А кончилось таким сплошным позором!Ну, что бы вам исполнить мой советИ продырявить этот ваш клобукИль возмутиться, шпагу обнажить?Никто бы вас и тронуть не подумал.А вы влюбились в круглый стол с жаровней,Накрытый пышным шерстяным ковром,Да в бархаты и в парчевые ткани.Что ж делать вам теперь?Камило
В ближайшем домеДостать перо, чернил и написать ейГустою желчью, кто она такая.Орудьем кары изберу язык.Язык жесток; несладко ей придется,Когда она поймет, что все раскрытоИ вожделенный юноша сбежал.