Казалось, будто Ковальская увлеклась и подошла уж слишком близко к преподавателю. Но сейчас, она и не хотела стоять по-другому. Они молча смотрели друг другу в глаза, и обоим казалось, что лучше уже не будет. Однако эту паузу прервал Дмитрий Николаевич.

— А это я, так понимаю и есть ваша супруга? — соблюдая формальности спросил мужчина.

— Да, — не сразу ответил Макеев, — познакомьтесь, это Алиса- моя супруга, а это Дмирий Николаевич, инициатор сегодняшнего вечера.

— Очень приятно, — ответила студентка протянув руку мужчине для рукопожатия.

— И мне тоже очень приятно — ответил Дмитрий Николаевич с доброй старческой улыбкой и поцеловал руку студентки.

Целый вечер Денис Владимирович обсуждал с коллегами общие предложения о новых внедрениях в хирургию и генетику. Алиса же сразу познакомилась с другими женщинами на фуршете и влилась в беседу о медицине.

Фиктивные муж и жена стояли в разных компаниях, за разными столиками, однако куратор то и дело смотрел на свою студентку, пока та была увлечена разговором. И Ковальская периферическим зрением поглядывала на Макеева, пока тот не видел.

Однако в один из таких моментов, девушка заметила Диану, которая надменно и прямо смотрела на неё. Студентка сразу поняла, что лучше уж ей держаться ближе к куратору.

Как раз в то время, когда преподаватель обсуждал с каким-то знакомым реаниматологом проблему, из-за которой ему пришлось проводить сегодня операцию в срочном порядке, к мужчине подошла Алиса.

— Дорогой, можно тебя отвлечь на секунду? — кокетливо поинтересовалась Ковальская.

— Конечно, пойдём- куратор извинился перед собеседником и пошёл за женой.

Когда они дошли до места в саду, где почти не было людей, Ковальская резко развернулась к куратору и волнительно оглянулась.

— Денис Владимирович, там Диана — паникуя сообщила Алиса.

— Хорошо, ладно, не волнуйся.

— Мы ведь весь вечер отдельно, она ничего не заподозрила?

— Не думаю, но на всякий случай будем держаться поближе — успокоил мужчина студентку.

— Хорошо. Ой, Денис Владимирович, вон она — шёпотом сказала девушка и показала взглядом куда-то за спину преподавателя

— Алис, можно я тебя поцелую? — вдруг спросил куратор, после затянувшейся паузы.

Девушка кинула испуганный, взволнованный, удивлённый взгляд на своего преподавателя и застыла. Её мысли метались то туда, то сюда. И самое ужасное, что они ответили за неё в первую же секунду после вопроса. Внутренний голос сразу же закричал: «да»!

— В щёку разумеется, просто, чтобы Диана успокоилась и перестала настолько пристально следить за нами — сказал простым тоном куратор, однако он видел это смущение студентки, видел её страх. Боже, на что я надеялся, когда думал о том, что она сможет относиться ко мне не, как к вредному преподавателю? — пронеслось в голове у мужчины.

— Ну… Ээ…в щёку можно — ответила студентка, ругая себя за то, что приняла этот вопрос за признание, за то, что её чувства взаимны.

А потом, потом не было никакой Дианы. Не было остальных гостей, не было фуршета и этих разговорах о том, как было бы правильней поступить в ситуации со сложной аневризмой. Не было ничего вокруг.

Куратор вдруг осторожно наклонился к Ковальской и коснулся губами нежной, залившийся румянцем, щеки девушки. Ковальская закрыла глаза и ощутила сначала лёгкое покалывание небольшой щетины, а потом тёплые губы Дениса Владимировича на щеке.

Это длилось вечность. Даже замедляться было нечему, потому что всё вдруг провалилось, ушло под землю. И Ковальской уже казалось будто земля уходит, ускользает из-под ног, ну или она взлетает.

Куратор вдруг отстранился от щеки девушки и посмотрел на студентку, оставаясь стоять близко к ней. А Алиса просто смотрела ему в глаза, она просто смотрела и утопала в море, в ледниках. Ещё чуть-чуть и она войдёт в это холодное море. Его губы так близко, ещё чуть-чуть и она не выдержит, ещё чуть-чуть и она потянется к нему, чтобы поцеловать.

Но нельзя! Не смей целовать его! Ты так ненавидела его, клялась, что он последний человек в этом мире, кого бы ты могла полюбить, — кричал внутренний голос Ковальской, — нет, он не посмеётся над тобой. Он слишком идеальный, но лучше бы посмеялся, кинул усмешку, как оплеуху, может это бы меня отрезвило. Но знаешь, что он сделает, если ты попытаешься его поцеловать, Ковальская?! Он мягко тебя оттолкнёт и официально, нет, с жалостью скажет, что я достойна лучшего или, что там говорят, когда не любят, но не хотят обидеть?