Когда первый шок после похищения Элерии немного спал, несколько вальдаров оседлали лошадей и тоже разлетелись на ее поиски. А Криза подошла к раненым, деловито осмотрела и, сжав губы, заявила:

— Да они умирают. Так, ну-ка помогите мне! Нужна горячая вода и некоторые травы… Здесь, в степи должны расти.

Лихо раздав указания и разослав вальдаров их выполнять, травница надолго засела над Шаймором и Латьеном. Приказала развести костер. Спустя четверть часа какое-то зелье пузырилось и булькало в котле, как у настоящей ведьмы. Криза что-то бормотала, прижигала, делала припарки из трав. Спустя час воины все еще были живы, хоть и находились в очень тяжелом состоянии. В сознание никто из них не приходил.

Тидорок все время крутился вокруг Крозалии, а точнее возле костра. Ныл, что ему холодно, потирал плечи и тянул тощие руки к огню. Чародейка поджимала губы, но молчала. Когда же Тидорок едва не перевернул котелок с ее варевом, терпению пришел конец. Криза с трудом сдержалась, чтобы не поджарить его заклинанием.

— Прочь, — прошипела травница одно только слово, но глаза ее метали такие молнии, что Тидорок попятился и оставил ее в покое. Криза успела увидеть, как он достал из кармана оранжевых штанов, с мотающейся чуть ли не у колен матней, темную коробочку и что-то в нее зашептал. Видимо, докладывал своему хозяину события сегодняшней ночи. Покачав головой, Криза отвернулась.

Вскоре из Сатры к ним пришли те вальдары, которые накануне превратились в сероглазых. С ними были и деревенские мужики. После того, как сдохла черепаха, все очнулись от ее чар. Криза закончила неотложную помощь, и раненых осторожно на носилках перенесли в деревню, где уложили в чистые постели. Да и сами временно обосновались в Сатре.

На голову Крозалии теперь свалилась Дара. Она пришла в комнату раненых, села рядом с Шаймором и заявила, состроив скорбную мину на лице:

— А ты неплохо справляешься. Я думала, они умрут почти сразу же. Значит, можно справиться и без этой Элерии?

Криза вскинула подбородок. Ее нижняя челюсть чуть подалась вперед, а уголок рта опустился, но она снизошла до ответа:

— Без этой Элерии они умрут. Не сразу, но это только вопрос времени. Мне удалось лишь оттянуть неизбежное.

— Возможно, если ты лучше постараешься, то справишься и сама. Свет клином не сошелся на этой девчонке. Мне будет жаль, если Шаймор умрет, — сказала Дара и взяла вальдара за руку.

— Не смей трогать раненых! — взбесилась Криза. — Если бы здесь была Элерия, от нее было бы в тысячу раз больше пользы, чем от тебя! Пошла вон, курица расфуфыренная!

Дара встала и, покрутив у виска, направилась прочь из комнаты. Уже в дверях обернулась:

— Больная старая сука!

— Еще слово и я сделаю из тебя шашлык, — прищурилась Криза и, окинув, Дару издевательским взглядом, добавила. — Весьма жирный, надо сказать, шашлык получится.

Дара вспыхнула, но нашлась с ответом:

— Тебя и жарить не требуется, вобла сушеная!

Крозалия слегка поморщилась от звука громко хлопнувшей двери и склонилась над Шаймором. Беда с Элерией вывела ее из себя, иначе бы она сдержалась. «Не стоило так с этой рыжей бестией, — думала травница. — Ох, не стоило. Не известно во что это потом выльется».

К вечеру Бруснир все-таки вернулся, конь под ним едва держался в воздухе. Сначала подумал, что перепутал место — в степи никого не оказалось. Он пришпорил скакуна, направляя к деревне. Сердце вернулось на место, когда нашел своих в Сатре.

— Что с Шаймором? — тут же спросил он у первого встречного.

Его проводили в дом, где разместили раненых. Бруснир совсем немного посидел у постели друга. Поблагодарил Кризу за то, что совершила невозможное, и вышел во двор, чтобы открыть портал в Фаренхад. Однако у него ничего не выходило. Магия чахла и захлебывалась, а голубоватое сияние рассеивалось в быстро сгущающихся сумерках. Раны Бруснира причинили ему больший вред, чем он хотел показать. И для портала просто не хватало сил.

Криза наблюдала за ним из окна около получаса, потом вышла и слегка тронула за плечо:

— Пойдем-ка в дом. Я посмотрю твои раны и… Тебе нужно поесть.

Вальдар пошел за ней молча, только пальцы здоровой руки сжались в кулак. Вскоре он снова собрался на поиски Элерии.

Криза проводила его и попросила:

— Найди ее. Найди живой.

Бруснир взглянул на травницу, кивнул и вскочил в седло:

— А ты береги ребят.

— Все, что смогу, — сказала уже вслед удаляющемуся вальдару Крозалия. — Как же ты будешь искать ее в темноте?

Чародейка прижала пальцы к уголкам глаз, останавливая готовые сорваться слезы, развернулась и пошла в дом.

Элерия очнулась в луже собственной застывшей крови. Тело ощущалось как чужое и не желало шевелиться. Совсем рядом, все также спрятав голову под крыло, спала птица-переродок. И нехорошее предчувствие подсказало, что когда тварь проснется, захочет позавтракать или поужинать, как уж там у них заведено.

С огромным трудом талийке удалось вернуть частичный контроль над телом и приподнять руку. Она попыталась исцелить себя и на мгновение поверила, что все получится. Но светлое сияние, едва полившееся из ладони, быстро превратилось в тонкий ручеек, а потом и вовсе иссякло. Элерию затошнило, голова закружилась, и девушка снова отключилась.